Глава одиннадцатая.
Счастливая суета.
Дальнейшее расследование вел Репнин. Фокус с Татьяной объяснился просто. Перед отъездом, Лиза собиралась получить по карте последнюю зарплату. Сделать это без комиссии можно только в банке. Но занятая своими делами Лизавета поленилась тащиться через весь город. Подписывая обходной лист, она попросила об одолжении Ольгу, живущую по соседству, и услышала в ответ категоричный отказ. Правила запрещали пользоваться чужой картой. А Калиновская, исполняющая обязанности начальника управления, не хотела подавать дурной пример подчиненным. Зато «сердобольная» Татьяна подсуетилась и предложила свои услуги. Она действительно получила зарплату. В целости и сохранности передала её Лизе. А попутно сбросила на карту и обналичила ворованные доллары.
Занимаясь приготовлениями к свадьбе, я не очень вникала в криминальные перипетии. Честно говоря, среди приятных забот не хотелось вспоминать о краже и о Татьяне, подло обманувшей всех нас. Узнав, что Владимир не стал возбуждать уголовное дело, я немного удивилась его благодушию. Но муж спокойно пояснил, что скандал причинит вред банку, а Татьяна подписала обязательство возвращать долг частями. Я с сомнением хмыкнула, но возражать не стала. Особенно после того, как Владимир добавил, что слишком счастлив, чтобы кого-то наказывать, и по-хозяйски сгреб меня в охапку. Поцелуи закружили голову и прогнали прочь все сомнения…
Свадьба была похожа на волшебный сон. Грибоедовский дворец, венчание в Елоховке, увитый розами Horch, длинный ряд столов под белоснежной скатертью, веселое застолье, разноцветные шары, огромный торт, яркий фейерверк… Многочисленные друзья и родные Владимира казалось, только и мечтали поздравить нас. Светясь от счастья, я танцевала свадебный вальс и радовалась, что Владимир поступил по-своему и устроил этот грандиозный праздник.
Утром самолет унес нас к теплому морю, золотистому пляжу и маленькому домику, затерянному в изумрудных джунглях. Все проблемы и заботы остались в холодной Москве. Мы были вдвоем и могли не думать ни о чем, кроме своей любви. Засыпая и просыпаясь под сладкие поцелуи Владимира, я, наконец, поняла, почему этот месяц назвали медовым. Три недели пролетели как один прекрасный миг. Прощаясь с гостеприимным островом, я печально думала, что пришла пора окунуться в житейские будни.
Но, вернувшись, я так и не вышла на работу. Сначала поддалась на уговоры Владимира подольше отдохнуть. А потом головокружения и утренняя тошнота подсказали счастливую новость. Внутри меня рос малыш. Очаровательный мальчик или прелестная девочка. Наш с Владимиром ребенок. Не знаю, кто больше радовался: я или муж. Наверное, оба. Начались счастливые приготовления. Не смотря на занятость, Владимир проводил со мной уйму времени и помогал во всем. Казалось, чего ещё желать…
В тот день мы пошли в театр. Последнее время, беспокоясь о моём здоровьё, муж не одобрял выходы в свет. Но сидеть дома было невмоготу. До родов оставалось две недели, чувствовала я себя превосходно. В общем, Владимир сдался. В антракте, я попросила мужа купить сок и, оставшись в одиночестве, стала перелистывать яркую программку. Вдруг кто-то кашлянул. Я подняла голову. В проходе между кресел стояла Татьяна.
Вид у бывшей сотрудницы был виноватый и смущенный. Она неуверенно поздоровалась и попросила разрешения поговорить. Я хотела резко отказать, но запнулась, встретив умоляющий взгляд обманщицы. Татьяна присела на соседнее кресло и жалобным голосом принялась просить прощения. Она долго и сбивчиво объясняла, что очень хотела купить дачу. Что деньги взяла на время и собиралась незаметно вернуть. Вспомнив, как не любила Татьяна выплачивать проценты по однажды взятому кредиту, я почти поверила в её искренность. Вот только сумма смущала. – Не многовато ли ста тысяч долларов для покупки дачи? – невольно вырвалось у меня.
В ответ у моей собеседницы от удивления отвисла челюсть. Она пару раз безмолвно открыла рот, а потом срывающимся голосом заверила, что те десять тысяч были её первой и последней в жизни кражей. Что она до сих пор винит себя в глупой жадности и безумно сожалеет, что подвела всех. Татьяна говорила так горячо, что не поверить было невозможно…
Внезапно бархатное сиденье громко хлопнуло о спинку кресла. Это Татьяна вскочила и, жалобно ойкнув, забормотала, что обещала не подходить ко мне и не тревожить. Я повернула голову – у входа в зрительный зал стоял Владимир. Издалека он вряд ли узнал Татьяну, но, не смотря на это, девушка сжалась в комочек и поспешила скрыться с глаз.
Я замерла, ничего не понимая… И вдруг почувствовала, как малыш толкнулся чересчур сильно, а потом резкая боль стянула низ живота. Стараясь держаться спокойно, я улыбнулась подбежавшему мужу и негромко произнесла: - Володя, кажется, началось…
