Первую часть плана удалось выполнить без особых проблем. Услышав осторожное признание в любви, Мишель засиял от счастья и так нежно прижал мои ладони к губам, что я чуть не заплакала от сознания своей вины. Пришлось вспомнить о благородной цели, оправдывающей все средства. В тот же миг, словно подслушав мои мысли, Мишель перестал ликовать. Широкая улыбка слетела с его лица и, постарев лет десять, он мрачно произнес:
- Наше счастье – приговор для Владимира.
Я грустно кивнула: - Не знаю, как мы будем жить, если его не станет.
Мишель горячо взмахнул рукой: - Впереди целый день - мы обязательно придумаем выход. После твоего признания у меня словно крылья за спиной выросли. Пойду, разберусь с копией Ивана Ивановича. Появилась одна идея...

Я проводила взглядом уходящего Мишеля и с тревогой подумала, что обмануть Владимира будет сложнее. Порою казалось, что капитан читает мои мысли, как открытую книгу. Но робкому признанию в любви Владимир поверил сразу. Стоило встать на цыпочки и смущенно заглянуть в его встревоженные глаза, как они засияли так ласково и безмятежно, что в комнате стало светлее.
- Это не сон? – со счастливой улыбкой выдохнул Владимир, склоняясь ко мне.
- Не сон, - шепнула я послушным эхом, и наши губы встретились. Легкое прикосновение, и меня опалило звенящим жаром. Пронзительный до дрожи, он плавил душу и тело. Я стала горячим воском, из которого умелый хозяин мог лепить, что угодно. Ещё немного, и реальный мир с его тревогами растворился бы неясным облачком, но Владимир медленно отпустил мои губы и охрипшим голосом позвал.
- Аня, посмотри на меня.
Я нехотя открыла глаза и поежилась под испытующим взглядом:
- Скажи, что ты задумала, - раздалось строгое требование.
Испугавшись, я хотела отвернуться, но не тут-то было - Владимир крепко держал меня.
- Не хочешь говорить? Тогда запомни, если с тобою что-то случится, ни я, ни Мишель, не сможем жить дальше. Ты – самое дорогое, что у нас есть.
Сообразив, что Владимир ни о чем не догадался, я вспомнила о плане и прошептала:
- Но как же Мишель?
- Мы будем бороться до последней секунды. Если компьютер возьмет верх, я и Мишель бросим жребий и сами выберем лишнего.
- Нет, - испуганно вырвалось у меня. Владимир нахмурился.
- Это наше мужское дело, - он бережно поправил волосы, упавшие мне на щёку: - Пока не думай ни о чем. До полуночи далеко. Я попробую облучить медиатор, а ты проверь программу ещё раз. За ужином обсудим, что случилось.

Слушаясь приказа, я полдня провозилась с Иваном Ивановичем, с тоской убедившись, что попытки стереть программу бесплодны. Оставался последний выход. Мальчики уже поверили моим признаниям. Следовало сказать им о безумном плане. Представив, как вытянутся лица у Владимира и Михаила, я покраснела от стыда. Такие предложения не делают холодным тоном. Надо заставить ребят забыть обо всем: сдержанности, правилах, приличиях. Вскружить им головы. Но как? Решив положиться на Ивана Ивановича, я загрузила задачу в поисковик и с трепетом открыла результаты. К моему удивлению, компьютер предложил исполнить старинный танец. Элементы на демо-версии выглядели сложными, но тренировочная программа помогла освоить их за сорок минут. Заминка вышла с костюмом. Он был простым – юбка из семи вуалей, заткнутых за пояс, и лиф, расшитый мелким бисером. Я без особых проблем смоделировала и то, и другое. Куда сложнее оказалось приладить платки на себя, а потом ловко извлечь по очереди, каждый раз подбрасывая новым, замысловатым способом. Пришлось не один час репетировать, чтобы добиться нужной легкости и изящества. Помогла музыка. Неторопливая и томная, она вела меня за собой, заставляя то плавно изгибаться, то резко поводить бедрами и, срывая платки, кружиться в замысловатых па. Ну и забавы были у древних, - устало подумала я, наконец, заслужив похвалу от придирчивого компьютера. Он удовлетворенно подытожил: - Не сомневайся, после танца семи вуалей твои друзья не смогут трезво рассуждать. Мужчины в состоянии возбуждения легко поддаются примитивным эмоциям, а нам того и надо. Я хмуро кивнула, чувствуя, что после многочасовой тренировки сама неважно соображаю. Следовало отдохнуть перед нелегким вечером.

Прохладный душ смыл усталость. Зеленый чай прояснил голову. Я аккуратно разложила на столике лиф и разноцветные вуали и легла в постель, велев Ивану Ивановичу переделать отсек релаксации в восточный дворец. Именно там я собиралась довести до конца свой безумный план.

Продолжение