На одном дыхании произнеся заготовленную фразу, я замерла, в тревоге ожидая ответ. С минуту в отсеке стояла звенящая, выматывающая душу тишина. Ребята молчали, не отводя от меня влюбленных глаз. Казалось, ни один из них не слышал моей бесстыдной речи. Краснея, я с тоской подумала, что не сумею повторить ни слова. Даже под страхом смерти. Но в этот миг Владимир и Михаил негромко вздохнули и медленно, словно просыпаясь ото сна, повернулись друг к другу.

Взгляды их стали недобры и тяжелы. Будто ребята лишь сейчас поняли, что не одни смотрели волшебный танец, и с досадой прикидывали, как избавиться от ненужной помехи. Растревоженные, возбужденные, они едва ли могли размышлять разумно, и я в смятении подумала, что хитроумный план Ивана Ивановича потерпел фиаско.

Но главный компьютер не ошибался. Морок на лицах ребят начал отступать. Щеки Михаила вспыхнули и загорелись пунцовой краской. Владимир, напротив, побледнел и строго нахмурил брови. Стоя под их изумленными взглядами, я мечтала провалиться сквозь землю, но не смела даже отвести глаз. Один неверный жест, и мальчики могли опомниться, деликатно притворившись, что не расслышали ни слова. Следовало терпеть и ждать.

Мрачные лица ребят молчаливо твердили «НЕТ». Если бы речь шла о собственном спасении, Владимир и Михаил гордо мотнули головой и предложили мне выбирать. Но каждый помнил, как этим утром я шептала ему «люблю», и не сомневался: третий лишний - не он. Приходилось решать, что делать с жизнью друга.

Пропитанный ароматами воздух сгустился до приторной духоты, мешая думать и дышать. Музыка затихла, и было слышно, как воск с оплывающих свечей гулко капает в воду. Я сосчитала до ста, прежде чем застывший в шоке Михаил шевельнулся и чуть заметно кивнул Владимиру. Лицо капитана стало белее мела. Он медленно поднялся с дивана и, глядя на меня потемневшими глазами, непривычно резким голосом спросил:
- Аня, ты уверена?

Стараясь не задумываться, я торопливо выдохнула: - Да, - и чувствуя, как колени подгибаются сами собой, опустилась на диван, накрытый мехом. Танец и бесстыдное предложение отняли все мои силы, и сейчас я походила на воздушный шарик, из которого выпустили последний воздух. Если бы для спасения жизни потребовалось шевельнуть рукой, у меня не получилось бы и этого. Во рту горчило. Левый висок болезненно дергался: - Скорее бы кончилась страшная ночь.

Одежды на мне почти не было, а жаркий танец продолжал кружиться в расширенных зрачках ребят, так что я могла надеяться, что всё случится быстро. Но Владимир и Михаил не спешили. С томительной медлительностью они опустились на колени и склонились к моим рукам.

Поцелуи были неуверенными, почти невесомыми. Они извинялись, успокаивали, ласкали. Палец за пальцем, по дрожащему запястью и вверх, к застывшим плечам. Я вздохнула и с внезапным облегчением поняла: со мной не просто возбужденные мужчины, а два самых родных человека, которым я верю, как себе. С каждым поцелуем страх уходил всё дальше. И когда осторожные губы ребят медленно поднялись к моим плечам, я перестала бояться и, закрыв глаза, смирилась тем, что сейчас случится...

Продолжение