Меж тем задумка Владимира начала осуществляться. Не мудрствуя лукаво, барон самым простым путем попал в дом, где прятали меня. Открыто явился он к персиянке и, притворившись, что желает приобрести восточную танцовщицу, попросил показать товар. Подобный визит не был для хозяйки нашей чем-то особенным, и она приветливо встретила возможного покупателя. Посмотрев, как танцуют невольницы, барон притворился разочарованным и с огорчением молвил, что наслышан о бесовском наваждении, кои восточные плясуньи производят на неискушенных зрителей. Но, к сожалению, глядя на сей танец, он не испытывает ничего подобного. Персиянка, обиженная за любимое искусство, всё же согласилась, что девушки пока не слишком опытны и умелы. И заверила, что ежели б барон увидел настоящую ракассу, то пришел бы в неописуемый восторг. Владимир отвечал, что сиё есть его заветная мечта. Ибо рассказы путешественников о восточных танцах столь сильно поразили его воображение, что с тех пор он только об этом и думает. Затем, барон горячо добавил, что ежели появится у персиянки подлинно искусная плясунья, то готов он отдать любые деньги, чтоб только завладеть ею. Хозяйка моя любезно обещалась известить барона, как только появится у неё достойная танцовщица. Но хоть Владимир и произвел на персиянку неотразимое впечатление, меня она показывать не стала. Впрочем, барон на это и не рассчитывал.
Галантно распрощавшись, Владимир вышел из дому и стал прогуливаться неподалеку, сделавши вид, что ждет, пока кучер поправит сбившееся колесо. Расчет его оказался верен. Вскорости, как и предсказывала Наринэ, появилась хозяйка, обыкновенно в полдень отлучавшаяся по своим делам. Владимир подал условленный знак князю Репнину, чья карета стояла поодаль, и тот, стегнув лошадей, погнал их прямо на персиянку, переходившую улицу. От неожиданности, женщина растерялась и замерла. Так бы она и погибла, если бы не Владимир, подбежавший и в последнюю секунду ухвативший коней под уздцы. Стремясь произвести пущий эффект, барон медлил до последнего и в итоге сам немного пострадал. Но даже из сей неприятности сумел он извлечь выгоду. Ибо, когда пришедшая в себя персиянка, погрозив кулаком ускакавшему лихачу и послав ему вслед злобные проклятия, принялась горячо благодарить своего спасителя, Владимир сделал вид, что совсем плох.
Взволнованная женщина тут же позвала слуг, перенесших его в дом. Оказавшись в постели, барон очнулся и слабым голосом попросил послать за доктором, который уже был предупрежден. Прибывший врач осмотрел Владимира и, как было условлено, сказал, что больному нельзя передвигаться. И что при завтрашнем визите он скажет точнее, сколько дней барону нужно оставаться в постели. Владимир с напускным недовольством запротестовал, говоря, что хочет ехать к себе. Но благодарная персиянка принялась умолять его остаться, обещая заботиться о бароне и выполнять все его желания. Владимир притворился, что поддался на уговоры, и таковою хитростью оказался в доме, где томилась я в неволе. Поначалу барон хотел выждать, чтоб слуги немного попривыкли к нему, а потом с помощью Наринэ добраться до меня и освободить. Но обстоятельства сложились иначе. И Владимиру пришлось рисковать нашими жизнями, из коих он более всего беспокоился о моей и менее всего о собственной. Весь день, пока персиянка заботливо ухаживала за мнимым больным, тревожился он обо мне. А ночью с трудом заставил себя заснуть, ибо сходил с ума от мысли, что нахожусь я совсем рядом, а он вынужден терпеть разлуку, выжидая удобный момент для безопасного моего спасения.
На следующий день доктор сказал, что потревоженные раны начали заживать, но Владимиру следует пока соблюдать постельный режим. Хозяйка с готовностью подтвердила, что рада заботиться о больном столько, сколько надобно. И правда, как говорил потом Владимир, персиянка была внимательна к нему, как к родному сыну, а участие её было глубоким и непритворным. Всё время пыталась она угодить своему больному, приласкать и порадовать. Когда к вечеру барон совсем заскучал, принялась она рассказывать увлекательные истории о восточных танцах, коими он так интересовался прежде. Поначалу барон слегка оживился, но потом опять загрустил, молвив, что всё это лишь красивые сказки. И что, верно, никогда ему не насладиться сим пленительным зрелищем. От печального вида Владимира сердце персиянки дрогнуло. Женщина и так испытывала к барону глубокую признательность за чудесное своё спасение. А в два дня, проведенных рядом, Владимир стал ей столь симпатичен, что персиянка была готова на всё, чтобы отблагодарить и порадовать его.
Отбросивши сомнения, взяла она с барона слово не рассказывать никому о том, что сейчас он увидит, велела слугам всё подготовить и отправилась ко мне. Я уже ведала от дорогой моей подруги, что Владимир в доме, и насилу хранила спокойствие. Услышавши от хозяйки приказ, показать обретенное в плену мастерство и исполнить для неведомого гостя танец семи вуалей, сразу догадалась я, кто сей незнакомец, и от счастливого предчувствия нашей встречи сердце чуть не выпрыгнуло из моей груди. К счастью, персиянка, заметив сиё беспокойство, посчитала причиной его обычную мою застенчивость и довольно строго велела успокоиться и переодеться для танца. Наринэ, явившаяся помочь, тоже дрожала от волнения, и насилу обрядила меня в бесстыдный наряд. Поглядевши в зеркало, ужаснулась я его откровенности. Впрочем, раздумывать было некогда. Стараясь успокоиться, напомнила я себе, что ежели хочу спастись, то должна держаться, как ни в чем ни бывало. Собравшись с силами, гордо подняла я голову и следом за незнакомой служанкой пошла в половину дома, где прежде ни разу не бывала.

ПРОДОЛЖЕНИЕ ТУТ
Напишите мне