Всё переменил незначительный на первый взгляд случай. Обыкновенно Мари навещала могилу сына в полном одиночестве, не желая ни с кем делиться своей бедою. Делала она это каждое утро, проводя у маленького креста не один час и разговаривая с сыном, словно с живым. Но однажды поздним вечером, когда княгиня уже лежала в постели, ей вдруг безумно захотелось пойти к своему малышу, словно Андрюшенька позвал её. Мари встала, быстро оделась и незаметно вышла из дому, не желая привлекать внимание мужа, коий, как думала она, сидел в кабинете и разбирал бумаги. Однако, подойдя к надгробию, усыпанному свежими цветами, княгиня поняла, что ошибалась насчет Петра Михайловича. Ещё издали увидела она супруга, стоящего у бесценной могилы. Голова князя была бессильно опущена, а плечи сотрясались от горьких рыданий. Поначалу княгиня не поверила глазам. Не смотря на все протесты, Петр Михайлович порой сопровождал её на могилу сына. Но при этом держался сдержанно и спокойно, всё время призывая Мари смириться с бедой и не поддаваться греху уныния.
Ныне же, думая, что никто его не видит, бесстрастный наставник рыдал, не скрывая слез. В темноте княгиня не могла разглядеть лица супруга, но от всей одинокой его фигуры веяло таким отчаянием и безнадежностью, что сердце Мари вдруг сжалось от боли. Виновато вспомнила она, как Петр Михайлович неустанно дежурил у кроватки больного сына, а потом у её собственной. Переживал, мучился, не спал ночей и, не взирая на мягкий свой нрав, держался настоящим мужчиною. Слезы подступили к её глазам и вырвались наружу жгучими ручейками. Сердце, очерствевшее от горя, охватили жалость и нежность к супругу, бывшему, не смотря на все капризы Мари, её опорой и другом в беде. Безудержным порывом княгиню словно подтолкнуло и бросило в объятия мужа, коий, увидевши её, попытался унять слезы, но так и не сумел это сделать, а напротив зарыдал ещё горше. Мари принялась ласково утешать его, впервые в жизни называя Петрушею и уверяя, что господь ещё подарит им счастливые дни. Слушая нежный голос, Петр Михайлович постепенно успокоился и, крепко прижав жену к груди, застыл, с любовью глядя ей в очи. На какой-то миг Мари померещилось, что сквозь соленую влагу сияют ей карие очи сына. Но через секунду пришла она в себя, вспомнивши, сколь похож был Андрюшенька на отца. Вздохнув, бережно вытерла она слезы с глаз мужа и ласково повела домой.
С этого вечера отношения их переменились. Княгиня начала заботиться о муже, даря его вниманием и нежностью. Случайная встреча словно вернула зрение равнодушным её очам, и Мари увидела, что в целом мире нет для неё никого ближе и дороже, чем мягкий и порой нерешительный муж. Уже не высмеивала она слабости его, а старалась помочь и поддержать в нелегких трудах. От доброго расположения и любовного её внимания Петр Михайлович расцветал на глазах, становясь и сильней, и уверенней. Поделенная на двоих горькая ноша полегчала. А скоро радостное событие озарило печальную жизнь супругов. Мари снова ждала ребенка, с коим связывалось столько светлых стремлений и радостных надежд. В эту-то счастливую пору в дом Долгоруких нежданно явилась роковая гостья…

Услышав о гостье, мы с Владимиром вздрогнули, сразу подумав о Надин. Княгиня меж тем приступила к роковым страницам своей истории, кои запомнила я столь хорошо, что могу пересказать слово в слово, ибо даже ныне, словно наяву слышу негромкий её голос, произносящий:
- Я не сразу узнала в неприметной женщине, стоящей на пороге гостиной, бойкую свою подругу, с коей творили мы в юности столько шалостей и забав. Оленина похудела. Лицо её осунулось. В глазах погасли заносчивые огоньки. Только рыжие волосы по-прежнему задорно переливались и сверкали в лучах полуденного солнца, словно жили сами по себе, отдельно от усталой хозяйки. Изумленная и расстроенная плачевным видом Надин, подбежала я к ней и, приветливо поздоровавшись, бережно усадила в кресло. Более года не было у меня вестей от подруги. Но слухи о печальном разрыве Олениной с царственным её любовником дошли и до нашей усадьбы. Я знала, что честолюбивые мечты Надин не сбылись, а свет с презрением отвернулся от брошенной фаворитки. Понимая, сколь невесело гордой подруге признавать своё поражение, не стала я расспрашивать её о былом, лишь поинтересовалась планами на будущее. В ответ гостья тихо призналась, что уже три месяца пребывает в тягости, что родители давно отвернулись от неё, а теперь и родная сестра выставила из дому. Я ласково обняла Надин и, надеясь на согласие любящего мужа, пригласила подругу оставаться в усадьбе, сколько та пожелает. Позвавши слуг, велела я поскорее приготовить комнату для гостьи, ибо сама ждала ребенка и хорошо знала, как важен отдых для беременной Надин. Вот так Оленина и оказалась в нашей подмосковной усадьбе.
Узнав, что сами Долгорукие, а не их родственники жили под Москвою, мы с Владимиром удивились. Но княгиня объяснила, что в те времена имение в Двугорском ещё не принадлежало Петру Михайловичу, а было получено в наследство позднее, а потом, вздохнув, продолжила:
- Князь сочувственно встретил Надин, хотя ранее не одобрял ни поведения её, ни взглядов. Но ныне, видя бедственное положение, в коем она пребывала, Петр Михайлович не стал напоминать взбалмошной княжне о былых ошибках и благородно разрешил пользоваться своим гостеприимством сколь угодно долго. Полгода мы с Надин были неразлучны, вместе ожидая младенцев. Вместе готовили мы приданное для наших будущих ангелочков, вместе обсуждали грядущие роды. Впрочем, детские дела не слишком трогали Надин. Однажды она довольно равнодушно сказала, что сразу после родов отошлет ребенка к его отцу. Фраза эта неприятно меня поразила, и я принялась объяснять, что новорожденные дети очень слабы для длительных переездов, и потому следует повременить, чтобы ребенок подрос. Надин поморщилась, но согласилась, переведя разговор на более интересные ей темы. Особенно занимали её перемены, случившиеся со мной. Не раз она подсмеивалась над тем, какой послушной женой стала самолюбивая её подруга. Я, как могла, объясняла, что причина сей кротости в искренней моей любви к Петру Михайловичу. Но это ещё более удивляло Надин. Она и раньше не понимала, что особенного нашла я в князе. А ныне, видя его погрязшим в делах усадьбы, вовсе считала неудачником. Даже великодушие Петра Михайловича полагала она слабостью. Впрочем, об этом Надин не сильно распространялась, поскольку сама пользовалась его добротой.
Подходило время родов. Князь не оставлял меня ни на минуту. И хоть старался он сохранять внешнее спокойствие, но я видела, как сильно волнуется Петр Михайлович, и ласково его утешала, умоляя не беспокоиться понапрасну. Наблюдая нашу семейную идиллию, Надин мрачнела, и я невольно чувствовала себя виноватой перед брошенной всеми подругой. Впрочем, скоро гостья с легкостью родила здоровую девочку, и радостно нянча малышку, я тоже позавидовала благополучно разрешившейся от бремени Надин. Сама я безумно волновалась пред грядущими родами, даже сильнее, чем в первый раз. Князь столь сильно хотел нового ребенка, что было страшно разрушить его надежды. Порой мне казалось, что вся наша будущая жизнь и счастье зависит от сего младенца. Кто знает, может, эти переживания отложились на родах, а может, такова была судьба, но только спустя неделю случилось страшное.
Как назло, тем январским днем, когда ощутила я первые схватки, Петр Михайлович ненадолго отъехал в Москву по срочным делам. Роды были недолгими, но тяжелыми. Я держалась стойко. Но муки оказались напрасны. Повитуха хмуро сказала, что новорожденная девочка мертва, и дыхание моё перехватило от ужаса. Сразу вспомнила я мужа, столь мечтавшего о ребенке. О том, какой нежностью светились карие его глаза, когда обсуждали мы, как станем воспитывать малыша или малышку. Представив, сколь больно будет Петру Михайловичу услышать страшное известие, я горько зарыдала, чувствуя, что с несчастным младенцем умерли все надежды на счастье. На плач прибежала Надин, ожидавшая под дверью окончания родов. Вместе с повитухой принялась она утешать меня, напоминая, что дети часто умирают. Но я никого не слушала, твердя, что страшное известие о смерти дочери убьет Петра Михайловича. Слушая мои терзания, Надин на миг задумалась, и из уст её прозвучало невероятное и спасительное предложение, от коего я поначалу отшатнулась в испуге, но потом, припомнив бедного князя, с отчаянием подумала, что это единственное, что могу я сделать для любимого мужа. Но что-то всё же останавливало меня. В муках я замерла, не зная, как поступить. Подушка вдруг показалась каменной, голову будто стиснуло терновым венцом, а пред глазами встало лицо покойной матушки, грустно глядевшей на меня и словно пытающейся предупредить о чем-то. Из озноба бросило меня в душный жар, охвативший тело с головы до ног. Чувствуя, что ещё немного, и болезненное забытьё поглотит меня, я приподняла голову и из последних сил прошептала слова согласия.

Марья Алексеевна устало замолчала, и видно было, что, пробегая мыслию прошедшее, она снова терзается сомнениями над страшным выбором, сделанном в далекий январский день. Но грустная пауза длилась недолго. Усилием воли княгиня отринула колебанья и продолжила:
- Моя бедная девочка, едва родившись на свет, покинула его, упокоившись под надгробием с чужим именем. На её могилке, устроенной рядом с Андрюшиной, написано: Анастасия Оленина - умершая в младенчестве, десяти дней от роду. До сего дня печальную тайну знали трое: я, повитуха и Надин, девочка которой стала расти под именем Елизаветы Долгорукой, радуя приемных родителей. Впрочем, Петр Михайлович до сих пор считает Лизоньку своей дочерью. И мне она дорога, как родное дитя. Иногда я спрашиваю себя, верно ли поступила, обманув мужа и забрав ребенка у матери? И каждый раз отвечаю: да, верно. Разве лучше было Лизе остаться незаконнорожденной, с равнодушными к ней родителями?
Говоря сии слова, княгиня взяла Владимира за руку и поклялась, что сделала всё, чтобы заменить Лизе родную мать. - Я не оправдываю себя, - добавила Марья Алексеевна. – Но воспитывать Лизоньку было нелегко. Даже в детстве едва могли мы совладать с упрямой и взбалмошной девочкой, унаследовавшей характер Надин. Часто любуясь послушной и ласковой Анечкой, я жалела, что наша Лиза не такова. Они были словно ангелочек и чертенок. Не понимаю, как вы подружились, - сказала княгиня, поворотившись ко мне. - Потом Лиза подросла и чуть не сбежала из дому, увлекшись заезжим цыганом, а я сгоряча совершила роковую ошибку. Боясь, что дочь разделит печальную судьбу Надин, упросила Петра Михайловича выдать упрямицу за человека, коего считала влюбленным в Лизу, а главное, способным с ней совладать. Кто же мог подумать, что предводитель уездного дворянства, окажется мошенником и двоеженцем. Опрометчивый брак принес страдания всем нам. К счастью, ныне всё позади. Лизонька - жена князя Репнина. Она любима и счастлива. Зачем же ворошить былое, причиняя боль стольким людям?
Владимир успокоил взволнованную княгиню, сказав, что никому не откроет печальную тайну, но надобно ему вполне увериться, что именно Лиза - дочь Надин. Марья Алексеевна твердо отвечала, что с самого рождения Лиза находится на её глазах. Что сама она нянчила малышку, целовала милые ямочки на пухленьком её тельце, купала и пеленала, и потому ни с кем бы не спутала. Уверенная речь княгини не оставляла сомнений: Лиза, а не я, была дочкой Надин! Оставался вопрос, кто мои родители? Но в тот миг это не беспокоило ни меня, ни Владимира. Главное, отныне было точно известно: я - не сестра барона!!! Забыв обо всем на свете, мы с Владимиром радостно переглянулись и, не удержавшись, бросились друг другу в объятья. Слезы счастья потекли по моим щекам. Даже у барона увлажнились глаза. Впрочем, трогательная влага на его очах быстро просохла, и ласково вытирая моё заплаканное личико, Владимир уже шептал мне лукавый совет поберечь бедные глазки. Ибо едва доберемся мы до дома, как он подарит им повод для новых, очень сладких слез. Наблюдая нежную сцену, княгиня дивилась на нас и ничего не понимала. Придя в себя, Владимир извинился за неуместное поведение и объяснил, что несколько месяцев назад Надин заявила, что я - родная её дочь, предоставив тому неоспоримые доказательства. И что лукавый обман чуть не разрушил наше счастье и самую жизнь. Марья Алексеевна удивленно подняла брови. - Позвольте, - сказала она. – Но брак меж двоюродными вполне возможен. В чем же трагедия?
Решив не обманывать искреннюю с нами княгиню, Владимир ответил, что Лиза не только его кузина по матери, но и родная сестра по отцу. Услышав, что Надин состояла в связи с мужем родной сестры, княгиня вздрогнула от отвращения. Негодование исказило приятное её лицо. – Так вот в чем дело! - прошептала она себе самой. – Вот почему Надин выгнали из дому. Я давно подозревала нечто подобное, ибо, познакомившись с Верой, сразу поняла, какая чистая у неё душа. В последний приезд, Надин опять жаловалась мне на жестокую судьбу, на равнодушных родных, на нового неблагодарного любовника. От себялюбивых и непристойных откровений мне вдруг стало столь противно, что я прямо сказала, что Надин сама виновата в своих бедах, а такой ангел, как её сестра, не могла совершить подлого поступка. Я не ожидала, что Оленина так взовьется от моих слов. Вы представить не можете, в каком гневе она была, даже грозилась открыть Лизе, кто её родная мать. Я немного испугалась, но, зная характер Надин и не желая показывать слабость, твердо ответила, что ничего не боюсь. Никто не поверит сплетням распутной женщины. Как бы ни пыжилась Надин, она не причинит вреда ни мне и ни моей девочке. Потом, позвавши слуг, я выставила бывшую подругу из дому. Несколько месяцев прошло, но до сих пор помню, как злобно сверкали её глаза, а визгливый голос обещал неприятности, по крайней мере, одной моей дочери.
- А когда это было? - вдруг перебил княгиню Владимир. Марья Алексеевна задумалась и назвала страшный ноябрьский день, сделавший нас с бароном самыми несчастными на свете людьми.
- Впрочем, - добавила она, - ссора случилась рано утром. Надин приехала вечером и заночевала у меня.
Догадка озарила лицо Владимира. Усмехнувшись, он промолвил, что, возможно, знает, почему после гневных угроз Надин отправилась прямиком в нашу усадьбу. Но это лишь предположение. Потому должен он кое-что выяснить. Затем, обратившись к княгине, он сказал:
- Марья Алексеевна, простите, что своим вопросом, я снова растревожу Вас. Поверьте, на то есть серьезные причины. Вы сами видели, как хоронили Вашу дочь?

ПРОДОЛЖЕНИЕ ТУТ
Напишите мне