Падая, Лиза успела с досадой подумать, что следующий час проведет в примочках, ватках и бинтах, но чьи-то сильные руки ловко подхватили её в последний миг. Княжна пару раз моргнула, разглядывая пол, раскачивающийся в опасной близости от её любопытного носика, потом перед глазами мелькнула стена с портретом старого барона, приятно сменившаяся блестящими карими глазами, смотревшими на Лизу с нежной заботой.
- Я опять вовремя, - удовлетворенно произнёс князь Репнин, крепко держащий растрепавшуюся при падении добычу. Он ласково прижал Лизу к груди: – Анна, с Вами всё в порядке?
Княжна благодарно кивнула, впервые внимательно разглядывая давно знакомого князя. Выбор Анны показался недурен. Широкие плечи, сильные руки. - Лиза успела оценить их в полной мере. Лицо не такое изысканное, как у барона, зато милое и открытое. Белозубая улыбка. И глаза очень хороши: карие, блестящие, словно звезды. Есть, чем прельститься. Лиза улыбнулась. – На ловца и зверь бежит. Если постараться, за оставшееся время можно помирить Анну с князем и устроить венчание. Бывшая крепостная очнется княгиней Репниной.

Нежно коснувшись плеча князя, Лиза растроганно поблагодарила мужественного спасителя. В ответ Михаил скромно склонил голову и сообщил, что нынешний случай сущий пустяк, особливо по сравнению с горящей конюшней. Решив позднее узнать про пожар, Лиза приступила к главному и, сделав печальное лицо, проговорила:
- Мне очень жаль, что мы поссорились с Вами, Миша.
Улыбка слетела с лица князя. Он грустно кивнул: - Наше расставание было чудовищно. Когда я услышал, что Вы были в спальной Корфа, меня словно пыльным мешком огрели.
Лиза виновато вздохнула: - Вы никогда не простите меня?
Михаил вымученно улыбнулся: - Я уже простил. И желаю Вам счастья.
- А если я могу быть счастлива только с Вами? – с надеждой заглянула в медовые глаза князя Лизавета.
Репнин нахмурился. Выпустив Лизу из рук, он осторожно поставил её на пол и, глядя сверху вниз, строго заявил:
- Анна, не надо обманывать ни себя, ни меня. Вам нужен только Корф. Я слишком поздно понял это.
- Почему поздно? – удивилась Лиза.
Князь грустно усмехнулся: - Потому что успел полюбить Вас всей душой. Я сразу почувствовал - между Вами и Владимиром что-то происходит, но долго отказывался верить. Сердце забило тревогу ещё на балу, когда Корф появился меж нами и, словно недобрый гений, увел Вас прочь. Но я был глух. Меня не образумил даже случайно увиденный поцелуй, - князь вздохнул: - Вы так нежно прижимались к Владимиру, что не замечали ничего. Лишь когда Вы признались, что приходили к нему в спальную, я вдруг понял: - Сколько можно ломиться в закрытую дверь. Вы любите и будет любить только Владимира. Именно поэтому ноги принесли Вас к нему - не ко мне. Именно поэтому наедине со мной Ваши губы шептали его имя. Не знаю, сможете ли Вы забыть обиды, причиненные бароном, но разлюбить его Вы не в силах.

Лиза недоверчиво покачала головой: - Миша, почему Вы так уверены? Почему не боретесь за своё счастье?
Князь беспомощно развел руками. - Я слишком люблю Вас, чтобы ошибиться. Сколько бы я ни злился на Корфа, но только рядом с ним Вам будет хорошо, - Репнин нежно взял Лизины ладони в свои: - Я проиграл и уезжаю, но если когда-нибудь Вам понадобится помощь друга, вспомните обо мне.
Вздохнув, князь склонился и осторожно, словно спрашивая, потянулся губами к Лизиным губам. Карие глаза умоляюще посмотрели на неё... Разве можно отказать в последней просьбе приговоренному к разлуке? Приподнявшись на цыпочки, Лиза подалась вперед, стараясь вложить в поцелуй всю свою душу. Сострадание и нежность ласковыми волнами накрыли Михаила. В ответ князь крепче прижал Лизавету к себе и теплыми губами растопил её обиды и боль. Он не брал холодно и походя, как Владимир, а щедро давал, вселяя надежду. Никогда ещё Лизе не было так хорошо. Словно солнце выглянуло из-за туч и пролило на замерзшую землю ласковые лучи.
- Миша... – нежно прошептала княжна, согретая чужой любовью.
- Прощайте, Анна. Будьте счастливы, - выдохнул Михаил.

Глядя князю вслед, Лиза улыбнулась светло и спокойно. Недолгий разговор заставил забыть боль ненастного утра. Жизнь не кончена, когда есть люди, готовые понять и простить. Лишь бы хватило времени рассказать Владимиру, как сильно он любим. Лиза рванулась вверх по лестнице и замерла, наткнувшись на рослую незнакомку.

***
Присмотревшись внимательней, княжна с удивлением обнаружила, что статная девица с королевской осанкой всего лишь Полина, крепостная Корфов. Отсутствие хозяев до неузнаваемости преобразило угодливую горничную. Заискивающая улыбка исчезла, плечи надменно расправились. Сейчас Полина походила на важную барыню, собирающуюся отругать провинившуюся служанку. Всё это было бы смешно, если бы не взгляд, полный неприкрытой ненависти. Лиза удивленно округлила глаза. Неужели можно злиться на добрую и тихую Анну, которая мошки не обидит? Словно отвечая на немой вопрос, Полина грубо процедила:
- Что уставилась? Иди, укладывай вещички. Хозяин ждет – не дождется, когда ты уедешь куда подальше.
От возмущения Лиза едва не потеряла дар речи:
- Не лезь не в своё дело!
- Почему не моё? - с издевкой поинтересовалась нахальная девица. – Кабы не ты, мы бы с барином давно поладили.
Княжна нахмурилась:
- Ври, но не завирайся. Владимир Иванович не твоего полета птица.
Полька уперла руки в боки и загадочно усмехнулась:
- Много ты знаешь. Позапрошлой ночью барин так разохотился, что до постели не дотянул. Взял меня прямо на столе в гостиной. Ох, и притомилась я. Еле на ноги встала.
Лизу перекосило от грубых откровений:
- Какая гадость!
- Не тебе судить! Думаешь, я не видела, как ты барина голым пузом дразнила. Распалила мужика и бросила, а мне отдуваться. До сих пор нутро болит. Жаль, не тебя помяли. Нынче бы лежала да охала.
Чувствуя, что ещё немного и её стошнит от мерзких подробностей, княжна попыталась проскочить мимо ухмыляющейся Полины:
- Пропусти, я спешу.
Горничная даже не шевельнулась:
- Ишь, барыня выискалась, - ядовито заявила она. - Уже забыла, как хозяин хотел выпороть тебя на конюшне?
Лиза воинственно сжала кулачки:
- Не смей говорить гадости о Владимире Ивановиче!
Полька отмахнулась: - Нашла, кого защищать! Не он ли твою вольную сжег?
Княжна упрямо покачала головой: - Зачем барону жечь вольную, когда он сам её отдал?
Полина снисходительно вздохнула:
- Ничего ты, Анька, в мужиках не понимаешь. Уезжай лучше в свой театр. Без тебя хозяин быстро успокоится. А то намедни всю меня слезами измусолил.
Лиза побледнела, вспомнив, как беззвучно плачущий Владимир лихорадочно обнимал её. Не было сомнений - он думал об Анне. Но как можно любить одну, а целовать другую? Репнин никогда бы так не поступил. Чувства Миши просты и понятны.
В неприятные думы вклинился мягкий басок Никиты: - Аннушка, не слушай эту злыдню. Она хорошему не научит.
Полина фыркнула: - Тебя, что ли, дурня, слушать?
Никита с достоинством кивнул:
- Можно и меня, - он повернулся к Лизе: - Владимир Иванович велел мне повозку заложить и ехать с тобой, Аннушка, в Петербург. Буду тебя от всех бед оберегать. Теперь мой черед, - Никита понизил голос: - Если бы не ты, гнить мне на каторге. Варя сказывала, почему мне барин вольную дал. Это Польке в радость голышом перед господами плясать, а тебе... – детина вздохнул: - Прости, что не защитил тебя, голубку. Если бы знал, что Владимир Иванович удумает, сто раз бы на каторгу пошел, лишь бы тебе не страдать...
Лиза прижала ладони к вискам, перестав прислушиваться к участливому голосу Никиты. Голова шла кругом, словно княжна заглянула в глубокую пропасть без конца и без края. Только сейчас Лиза поняла, что совсем не знает бывшего жениха. Душа Владимира казалась бездной - темной, страшной и непонятной. Как можно боготворить и грозиться высечь на конюшне? Не решаться поцеловать и заставлять отплясывать полуголой? Мечтать об одной и развлекаться с другими? Лиза нахмурилась. Корф ужасен. Неудивительно, что Анна испугалась его любви. Да и любовь ли это? Скорее безумие, опасное и беспощадное, сметающее всё на своем пути. Что бы ни чувствовала нежная и хрупкая воспитанница покойного Ивана Ивановича, ей лучше уехать отсюда. Иначе можно пропасть навсегда.

***

Спрятав озябшие ладони в меховую муфточку, Лиза задумчиво следила, как дворовые грузят в повозку тяжелые сундуки. Время волшебства давно прошло, почему она не превращается обратно? Княжне хотелось поскорее покинуть усадьбу Корфов, полную тревог и проблем. Пусть Анна сама разбирается со своим бароном. Лизе не понять подобных чувств. Любовь должна быть радостной и светлой, а этим двоим, похоже, нравится терзать и унижать друг друга. Владимир поступал ужасно, но и Анна не кроткая овечка, какой кажется на первый взгляд. Неуправляемый и гордый Корф трепещет перед ней, как мальчишка. Нужна железная воля, чтобы совладать с обезумевшим от любви бароном. Жаль, ему неизвестно о чувствах Анны, но есть ли у Лизы право бесцеремонно вмешиваться в чужую жизнь?

Ещё утром княжна, не задумываясь, переделала бы всё по-своему, но после сегодняшних откровений привычная решимость покинула её. Жизнь, делившаяся на черное и белое, наполнилась полутонами. Родные и близкие с детства люди стали непонятными и чужими. Лиза задумчиво вздохнула. Какой наивной она была. Сейчас, пробегая памятью прошедшее, княжна с горечью сознавала: она любила не Владимира, а красивый образ, рожденный девичьими мечтами. Столкнувшись с действительностью, выдумка рассыпалась в пух и прах. Корф - не книжный рыцарь без страха и упрека, о котором Лиза грезила бессонными ночами.

Стряхнув снег с башмачков, княжна удобно устроилась в повозке, прикрыв колени теплой меховой полостью. Сможет ли она проститься с Владимиром с тем невозмутимым достоинством, какое умеет напускать на себя Анна? Надо собраться с силами, а времени нет. Корф сошел с крыльца и быстрой походкой шагает к ней. С каждой секундой он всё ближе. Уже видны морщинки в уголках насмешливых губ и снежинки, белым кружевом припорошившие непослушную чёлку. Какой он красивый. И какой чужой. Товарищ по детским играм, превратившийся в незнакомца.

Галантно кланяется, улыбается, как ни в чем не бывало. Лиза грустно усмехнулась – кого он хочет обмануть? Вы совсем не железный, господин Корф! Обо всем забыли, провожая любимую. Даже шинель не накинули, не то, что шапку. И приглядеть за Вами некому. В доме полно слуг, а хозяин стоит раздетый на крещенском морозе. Неужели ему не холодно? – Лиза едва сдержалась, чтобы не вскочить с саней и укутать Владимира теплым пледом. Где же добрый ангел? Почему медлит? Сколько можно терзаться, глядя на измученного любовью гордеца?

Губы Владимира бережно прижались к Лизиной ладони. Оттягивая неизбежное расставание, он томительно медленно целовал неподвижные пальцы, словно молитву шепча: - Анна, этот дом всегда будет ждать Вас...
Сердце сжалось от щемящей жалости. Без сомненья, Корф безумец. Но разве любовь подвластна рассудку? Даже Анна, не обольщавшаяся на счет барона, поддалась её чарам. - Лиза виновато опустила взгляд, не в силах смотреть на Корфа. Господи, какие у него глаза! Как у голодного, молящего о куске хлеба. Он умрет, если Анна уедет! – княжна вздрогнула: - Что за глупые мысли? И почему сердце кричит, что это правда?

Забыв заготовленные фразы, Лиза смахнула непрошеную слезу. Может, сказать Владимиру о чувствах Анны и велеть Никите что есть мочи гнать коней? Пусть хотя бы на прощанье барон узнает, что любим...
Княжна ещё терзалась в раздумьях, а губы уже шептали:
- Владимир, я уезжаю и никогда не вернусь. Но Вы должны знать... я всегда любила и буду любить только Вас...

Стоило Лизе замолчать, проклиная болтливый язык, как сильные руки барона властно откинули полог с саней и крепко сдавили её в объятиях.
- Глупенькая! Ты думала, что после этих слов сможешь уехать от меня? – севшим голосом выдохнул он.
Серые глаза полыхнули жарким огнем. Не успела княжна вымолвить слова, как горячие губы накрыли ее рот, и голова закружилась от пронзительной нежности. Лиза успела подумать: - Так целуют, когда любят, - и мир померк, растеряв очертания и краски.

Погружаясь в темноту, княжна услышала, как откуда-то сверху, из тонкой полоски света, её позвал знакомый голос:
- Лиза, Лизонька, что с Вами?
Княжна осторожно открыла глаза и недоверчиво взглянула на взволнованного Мишеля Репнина.
- Как Вы меня назвали? – осторожно поинтересовалась она.
Князь смутился: - Елизавета Петровна, ради бога, простите мою фамильярность, но Вы непонятно от чего вскрикнули, а потом упали в обморок, и я испугался, - он виновато развел руками, глядя на Лизу, сидящую рядом в широких санях. – Софья Петровна была права, когда отговаривала Вас от поездки в усадьбу Корфов. Зря я не послушал её совета.
Боясь поверить своему счастью, княжна торопливо кивнула. – Хорошо, вернемся.
Михаил добродушно усмехнулся.
- Мы уже приехали, а Вы так хотели увидеть Анну...
Лиза приподняла голову. Точно! Сани стоят перед домом Корфов, недалеко от того места, где она прощалась с влюбленным бароном. Жаль, ничего не видно из-за столпившихся вокруг Аниного возка слуг. Что там происходит? Лиза привстала в санях и поглядела через головы дворовых.

Слуги сбежались не зря. Сияющий, как медный пятак, барон радостно кружил на руках неподвижную Анну. Красавица ничем не выказывала своего недовольства. Более того, она блаженно улыбалась и щурилась то ли от счастья, то ли яркого зимнего солнца...
Лиза вздохнула.
- Ане сейчас не до нас. Едемте обратно и простите, что заставила Вас напрасно потратить время.
Князь ласково покачал головой.
- Напротив, я давно не проводил времени столь приятно. Нынче днем я полагал, что жизнь моя кончена, но наша прогулка убедила меня в обратном. Ещё никогда мне не было так хорошо, как рядом с Вами, Елизавета Петровна. Вы – удивительная! И я счастлив, что могу сказать Вам об этом.
Княжна зарделась и, чихнув от волнения, мысленно поблагодарила свою соперницу.

Усадьба Корфов осталась далеко позади. Лошади резво бежали по свежевыпавшему снегу. Лиза бережно сжимала в руках драгоценного ангелочка. Михаил сидел рядом и увлеченно рассказывал о запутанном расследовании. Пару раз виденный, он казался удивительно близким и родным. Лиза улыбнулась. Кажется, это Рождество станет самым счастливым в её жизни.

конец первой части

Продолжение, часть 2 - Анна