Путешествие через океан запомнилось мне на всю жизнь. Я не подозревала, что морские корабли так огромны. Фрегат, на котором мы пустились в плавание, походил на грозную крепость, устроенную на воде. Неприступными стенами высились отвесные борта. Со всех сторон их опутывала крепкая сеть, защищавшая от абордажа. Дула тридцати пушек грозно смотрели сквозь отверстия, которые Владимир назвал портами. Среди натертых до блеска палуб можно было заблудиться, а команда в сто пятьдесят человек работала, как один слаженный механизм.

Самое удивительное, что фрегат, казавшийся неповоротливым гигантом, летел по волнам легкой птицей. Морская качка не утомляла меня, и я часами бродила по верхней палубе, любуясь бескрайним океаном, нежно-голубым вблизи и изумрудно-зелёным на горизонте. Солёный воздух кружил голову, прогоняя печаль от разлуки с Лангедоком. Если бы не греховные мысли о Владимире, моё путешествие было приятным и беззаботным. Но искушение ни на минуту не оставляло меня. Каждый раз, встречая заботливый взгляд брата, я боялась, что не выдержу и при всех поцелую его совсем не по-родственному.

Пассажиров на фрегате было немного: молодой чиновник, без конца расспрашивавший Владимира о жизни в Колонии, и пожилые супруги, собиравшиеся навестить дочь. Плыл ещё офицер, но измученный морской болезнью, он не выходил из каюты.

Капитан корабля, суровый мужчина средних лет, с удовольствием ужинал в нашей маленькой компании. Морской волк давно не был в дамском обществе и часто терялся на ровном месте, не зная, как выразиться деликатнее. Но стоило капитану начать рассказ о том, как устроен фрегат, по каким местам мы плывем и почему не боимся морских пиратов, как краска смущения сходила с его обветренного лица. Я с интересом слушала истории о морских сражениях, фальконетах и абордажах и за излишние восторги получила от Владимира суровый выговор.

Впрочем, гнев брата несильно беспокоил меня. Гораздо страшнее казалась его нежность, готовая перейти последнюю грань. Я с отчаянием думала, что всё больше поддаюсь преступной страсти, но справиться с собой не могла. Спасение пришло, когда сил почти не осталось.

Рано утром в дверь моей каюты негромко постучали. Я отворила, думая, что проснулся брат, и онемела от изумления, увидев Андре. Маркиз приложил палец к губам, умоляя меня молчать. Я кивнула и вышла к нему на палубу. В полной тишине мы добрались до кормы корабля, где никто не мог подслушать наш разговор. Очутившись наедине, Андре опустился на колени и прижался губами к моей руке.
- Дорогая Анна, - прошептал он, влюблено заглядывая мне в глаза. – Я слишком поздно получил Ваше письмо. К счастью, отец помог мне попасть на фрегат. Мы не успели обвенчаться в Лангедоке, но можем сделать это сейчас. Я поговорил с капитаном. Он согласен немедленно объявить нас мужем и женой.

С этими словами Андре поднялся с колен и, бережно поддерживая меня под локоть, повёл к капитанскому мостику. Я шла, не зная, что предпринять. Мысли путались, наскакивая одна на другую. Моё сердце принадлежало Владимиру, но брат не может стать мужем. Греховная любовь не принесёт счастья. Не лучше ли поступить, как я решила перед отъездом? Обвенчаться с милым и добрым Андре, и забыть о безумной страсти. Брат рассердится, но со временем поймет, что я спасла нас обоих.

В это мгновение мы подошли к приветливо улыбнувшемуся капитану и, терзаясь сомнениями, я всё же сказала «да», став супругой Андре де Лонги.


Сияющий от счастья муж хотел немедленно идти к Владимиру и объявить ему о нашей свадьбе, но я попросила отложить разговор.
- Будет лучше, если брат узнает обо всем от меня. Я уговорю его не сердиться и представлю вас друг другу.
- Хорошо, любимая, - послушно кивнул Андре и, пылко поцеловав меня на прощанье, оставил одну.
Я прикоснулась пальцем к губам и устало вздохнула, понимая, что обвенчалась с мужчиной, к которому не чувствую ничего. О том, каким будет брак, заключённый без любви, я не успела подумать. Из каюты вышел Владимир.

Брат был в отличном расположении духа и весело пожелал мне доброго утра, но, заметив, что я взволнована и бледна, насторожился.
- Куколка, что случилось? Тебя кто-то обидел?
Я покачала головой и, избегая взгляда Владимира, сказала, что хочу сообщить важную новость. Брат замер, не зная, чего ожидать, а я собралась с духом и выпалила, что только что обвенчалась с Андре.
- С каким Андре? – ошарашено спросил Владимир, пытаясь осознать новость.
- С маркизом де Лонги. Он последовал за мной на корабль, - опустила я голову.
- Откуда на корабле священник? – машинально пробормотал брат и, схватив меня за плечи, заставил посмотреть ему в глаза. – Вас поженил капитан?
Я кивнула, ожидая яростной вспышки гнева, но Владимир усмехнулся так, что под жарким тропическим солнцем меня охватил озноб. – Эти де Лонги пролезут всюду. Даже в море от них не укрыться.

Я начала торопливо возражать, что сама хотела этого брака, что меня никто не заставлял и что я умоляю брата не сердиться и просить нас с Андре.
Владимир на удивление спокойно выслушал мой лепет и, запнувшись, спросил: - Ты уже была с ним?
Сообразив, что он имеет в виду, я залилась краской и молча мотнула головой.
- Тем лучше, - мрачно кивнул Владимир, открывая дверь своей каюты и заталкивая меня внутрь. – Де Лонги недолго будут радоваться. Жди меня тут, а чтобы ты, Куколка, не натворила новых глупостей, придется запереть тебя на ключ.
Я испуганно посмотрела на Владимира:
- Что ты собираешься делать?
- Избавиться от негодяя, которому нужна не ты, а твои деньги!
- Нет! – выкрикнула я, с ужасом догадавшись, что стану причиной дуэли. Но Владимир уже не слушал меня.

Громко щёлкнул ключ, поворачиваясь в замке. Я лихорадочно застучала кулаками по двери каюты и в ответ услышала равнодушную тишину.

ПРОДОЛЖЕНИЕ