Природа спорила с моим унылым настроением. Птицы чирикали во всё горло, словно на дворе стояла не осень, а весна. Солнце пускало игривых зайчиков по стенам и, отражаясь от чинных портретов классиков, отвлекало моих учеников. Окна были открыты, и приятный легкий ветерок кружил голову ароматами осенней листвы и георгинов, растущих возле школы. Не погода, а праздник души, если бы не неизбежный в городе «запашок» бензина, который вклинивался неприятным диссонансом и напоминал о поджидающей меня визитерше, от которой не сбежать, не избавиться, как и от заполонивших улицы автомобилей.
Я не ошиблась. Лиза бродила вдоль решетчатых ворот, то и дело поглядывая на школьное крыльцо. Не успела я опомниться, как она подбежала, крепко схватила меня за руку и потянула за собой. Весовые категории у нас разные. Лиза выше среднего роста и сложена по-спортивному уверенно и крепко, а меня в добрые минуты мама называет лебяжьим пёрышком, а под горячую руку – скелетиком и замарашкой. Грузовой лифт в упор меня не замечает. Приходится закатывать в него тяжелый камень, чтобы подняться на свой этаж. Из-за маленького роста я хожу на высоченных каблуках, добирая солидности перед учениками, и вечно застреваю шпильками в решетках у метро.
О своем легчайшем весе я могла бы рассказать немало забавных историй, но Лиза шагала слишком быстро и все усилия уходили на то, чтобы не споткнуться, растянувшись прямо на дороге. О том, чтобы вырвать руку, не шло и речи. Ладошка Лизы походила на железные тиски. Не знаю, долго бы я ещё продержалась, но за углом моя похитительница остановилась возле ярко-красного автомобиля. В марках я не разбираюсь, а эмблему на капоте не успела разглядеть. Лиза открыла дверцу и впихнула меня внутрь. Я жалобно пискнула – нагревшееся на солнце кожаное сидение обжигало, как раскаленная сковородка. К счастью, плюхнувшаяся рядом Лиза нажала на какую-то кнопку, и сидение стало приятно обдувать. Не успела я порадоваться избавлению от участи быть зажаренной живьем, как машина рванула с места и понеслась по загруженным московским улицам, перестраиваясь и петляя так резко, что я почти простилась с жизнью и едва слышала, как Лиза бойко тараторит:
- Легенда такова. Мы случайно столкнулись на улице, стали вспоминать Соню и решили заглянуть в ресторан, где будет мой приятель. Я вас познакомлю. Пообедаем вместе. Посмотришь, какой он, поговоришь, а потом скажешь, как мне его завоевать. Блин! - Лиза ругнулась, но всё же затормозила перед загоревшимся красным светофором.
Воспользовавшись паузой, я вставила свои пять копеек:
- Во-первых, я не помню, чтобы мы переходили на ты. Во-вторых, я не ведьма, на метле не летаю и чудес не творю. В-третьих и в-главных, сегодня вечером мне надо заниматься с преподавателем из консерватории, и пропускать его уроки я не собираюсь. Поэтому через час мы расстанемся. Своё скромное мнение я выскажу при прощании и после этого прошу больше меня не беспокоить! Договорились?
Лиза замялась, но, перепуганная её лихой ездой, я добавила довольно жестко:
- Если нет, я уйду немедленно.
Присмиревшая Лиза покорно кивнула, и я довольно подумала, что при правильном подходе с ней можно общаться, но тут светофор мигнул зеленым, и мы снова рванули обгонять соседние машины.
Как ни странно, доехали мы целыми и невредимыми и лихо припарковались в единственном просвете между плотно стоящими автомобилями. Я облегченно вздохнула и, оглянувшись, узнала знакомый переулок. Каждое утро пробегая по нему, я бросала восхищенный взгляд на маленький старинный замок, окруженный цветущим садом и увенчанный романтичным названием «Шенонсо». Приписанная рядом надпись помельче гласила, что в сказочном месте расположен ресторан, в который может зайти каждый, хотя здравый смысл благоразумно подсказывал, что скромной зарплаты учителя музыки едва ли хватит на роскошные посиделки.
Принесенное меню опровергло мои пессимистичные подсчеты. Несмотря на аристократичную обстановку, цены в ресторане были средними, и пару раз в месяц я могла себе позволить перекусить в нём. Лиза заказала для себя длинный список красивых наименований и удивилась, когда я попросила принести салатик и свежевыжатый сок.
- Может ещё что-нибудь? Банкет за мой счет.
Я покачала головой и уже собралась спросить, долго ли ждать Лизиного приятеля, как вдруг в волнении застыла.
На пороге стоял тот, кого я искала так долго и упорно. И дело было не в спортивной фигуре или переливающихся на солнце каштановых волосах. Они понравятся кому угодно. Меня сразили не широкие плечи, а развивающийся за ними белоснежный шлейф. О таком рыцаре без страха и упрека я мечтала одинокими ночами. В его существование уже почти не верила. А он всё время был рядом. Жил в том же городе. Ходил по тем же переулкам. Но по прихоти судьбы, мы ни разу не видели друг друга. Забыв обо всем, я хотела подняться ему навстречу, но Лиза схватила меня за руку и жарко зашептала, едва не опрокинув стакан с морковным соком.
- Это он!
Вздрогнув, я перевела взгляд с белоснежного шлейфа на лицо своего избранника. Оно было ясным и чистым, как в моих мечтах. Глаза цвета расплавленной карамели удивленно и ласково смотрели на меня. Казалось, незнакомец больше никого не замечает.
Он так и подошел к нашему столику, не отрывая от меня восхищенных глаз.
- Меня зовут Михаил, а Вас, прекрасная незнакомка?
Лиза предусмотрительно вклинилась между нами:
- Миша, привет! Это моя подруга Анна. Она учила музыке Соню.
- Анна, Ваше имя и звучит, как музыка. Если бы я был композитором, то, глядя на Вас, сочинил бы самую прекрасную на свете симфонию.
Следовало обрадоваться такому неприкрытому восхищению, но я растерялась и с трудом сумела выдавить собеседнику, что он умеет говорить приятное. Лиза недовольно поджала губы. Судя по всему, незнакомый Михаил не баловал её комплиментами. Стараясь избежать скандала, я благоразумно перевела разговор на Соню, от которой вчера получила новое письмо.
Лиза хмыкнула: - Не знаю, что моя сестра нашла в этом громиле, но она абсолютно счастлива. Я даже начала думать, не состоит ли женское счастье в любящем муже и куче сопливых ребятишек, - она напористо повернулась к Михаилу: - Тебе ведь нравятся малыши?
Многозначительно покосившись на меня, её приятель с придыханием сообщил:
- Я их обожаю. Буду счастлив, когда девушка моей мечты подарит мне сына и дочь.
Не заметив, куда он поглядывает, Лиза кокетливо подмигнула: - Третий малыш тоже не лишний.
Но Михаил рассудительно возразил: - По-моему, двое детей – идеальное число. Растить трех малышей слишком тяжело.
Я кивнула. Новый знакомец озвучивал мои мысли.
Но Лиза упрямо возразила: - По-моему, когда любишь, считаться не будешь.
Мы с Михаилом переглянулись, но спорить не стали.
Несмотря на наше родство душ и его белоснежный шлейф, я чувствовала себя неуютно. Не уважаю девушек, отбивающих поклонников у подруг. И хотя с Лизой мы были лишь шапочно знакомы, ощущение вины не оставляло меня.
Напоминание в телефоне прозвучало спасительным звоночком. Через полчаса меня ждал преподаватель. Профессор Оболенский не терпел опозданий, поэтому я с чистой совестью вскочила с места и сообщила, что мне пора.
Лиза облегченно кивнула, но Михаил торопливо предложил свою кандидатуру в провожатые, и она опять насупила брови. В этот миг Сонина сестра походила на обиженного ребенка, и я едва удержалась, чтобы не погладить её по голове, произнося решительный отказ.
- Профессор живет в соседнем доме, и я легко доберусь сама.
Теперь насупился Михаил, но Лиза затараторила, рассказывая какую-то новость об их общем приятеле, и я благополучно ретировалась, слыша, как какой-то Корф получил первый приз на вчерашних мотогонках.
- Жаль, что ты не видел, как лихо он вырвался вперед. Это была картина маслом! – восхищенно размахивала руками Лиза, наконец-то завладев вниманием глядящего мне вслед Михаила. Судя по всему, он искренне обрадовался за приятеля, сожалея, что не смог вырваться со вчерашнего совещания в банке.
Всё занятие с Оболенским я вспоминала сегодняшнюю встречу, жалея, что успела связать себя обязательствами с Лизой и не могу продолжить знакомство с Михаилом. Он подходил мне по всем статьям, но главное, его шлейф был белым, а значит, состоял из семи цветов радуги.
Засыпая, я послала Лизе сообщение, что едва ли она найдет счастье с Михаилом. Слишком они разные. В моем выводе не было ни слова лжи, но почему-то ощущала я себя неудобно.
