ГЛАВА 13

Объяснение.

Где венчались мы - не помним,
Но сверкала эта церковь
Тем неистовым сияньем,
Что лишь ангелы умеют
В белых крыльях приносить.
Анна Ахматова

Всю дорогу Анна повторяла про себя, как заклинание: - Только бы Владимир был дома, только бы Владимир был дома. Пожилой водитель сочувственно поглядывал в зеркало заднего вида на юную девушку, в больших голубых глазах которой застыли слезы. Заметив, как расстроена пассажирка, он сразу спросил: не нужна ли помощь. Но она молча мотнула головой и замерла на сидении в немом горе. Однако, когда кэб остановился у цели, печальное лицо пассажирки просияло, крепко сцепленные ладошки разжались, и тонкие изящные пальцы начали нервно поправлять белокурые локоны, рассыпанные по хрупким плечам. Изумленный старик так и не понял причину радости. А Аня ликовала: тяжелые ворота, у которых она безуспешно промаялась полдня, были распахнуты настежь. Во дворе, смяв передними колесами два розовых куста, стоял автомобиль Владимира. Анна расплатилась с водителем, удивленным резкой смене её настроения ещё более, чем щедрым чаевым, и, задыхаясь от волнения, влетела в открытые двери просторного дома.

Ещё с порога она жалобно прокричала: - Володя! Где ты? – Ответом была гнетущая тишина. Просторная, залитая солнцем гостиная пустовала. В смятении гадая, где искать Владимира, Анна услышала тяжелые шаги, непонятные шорохи и удары, доносящиеся со второго этажа. Она ринулась вверх по широкой лестнице и, подбежав к спальной, увидела Владимира, разъяренно швыряющего вещи в большой кожаный чемодан. Его грозный вид не испугал Анну. Наоборот, сердце сжалось от любви и жалости. Сколько же он, бедный, вынес по её милости. Вот и теперь страдает, думая, что она выходит замуж за Алекса. Только бы вымолить его прощение. Только бы вернуть его доверие. Доверие и любовь.
Почувствовав присутствие Анны, Владимир надменно повернулся:
- А белокурая миледи. Чего надо?
- Ты всё неправильно понял. Между мной и Алексом никогда ничего не было. То, что ты увидел – недоразумение.
Не глядя на неё, резко бросил сквозь зубы:
- А кольцо?
- Я уже вернула его. Понимаешь, Алекс пришел извиниться и вдруг, совсем неожиданно, надел перстень мне на палец.
Внимательно вгляделся в её раскрасневшееся от бега личико.
- Хорошо, будем считать, что я поверил. А что лорд недостаточно знатен для твоих родителей? Нужен принц?
- Мне всё равно, что считают мои родители, – чуть не плача от отчаяния произнесла она. Запнулась, прочитав недоверчивую насмешку в темных глазах. На миг замерла, собираясь с силами, и на одном дыхании выпалила: - Володя, я всегда любила и буду любить только тебя. Клянусь, что сделаю всё, лишь бы быть с тобой.
Темные глаза загадочно заблестели.
- И давно ты это поняла?
- Я всегда знала, что мне не нужен никто, только ты. Но отец грозился, что посадит тебя в тюрьму, если мы не расстанемся навсегда.
Недоверчиво покачал головой:
- И ты ему поверила?
- Он сказал, что нашел какой-то криминал в твоем бизнесе.
- Старый обманщик. Да у меня фирма при посольстве. Зарплата и та в белую… Постой, значит, ты думала, что я бандит и спасала от тюрьмы?
Смущенно опустила голову:
- Нет, я никогда не считала тебя бандитом…
- И на этом спасибо.
- Просто я растерялась и очень боялась за тебя. Прости меня, любимый…

Корф молча разглядывал белокурую красавицу, в слезах стоящую перед ним. Он чувствовал, что из души уходят гнев и злость. Что бесследно растворяется тупое отчаяние, охватившее его с того страшного мгновения, когда он увидел Алекса, надевающего кольцо на руку Его Анне. С неожиданным умилением Владимир растроганно подумал. - Глупенькая ты моя, глупенькая. Так вот в чем дело. Вот почему ты плакала в подушку, но не звонила мне, горе-спасительница. Как несладко тебе пришлось. А тут ещё я со своей сумасшедшей ревностью, с ухаживаниями за Ольгой. Знал, что ты плакала и тосковала. Но всё равно злился и обижал. Господи, неужели всё позади. Не смотря на все мои издевательства и жестокость, ты сама пришла и отважно сказала: люблю. Девочка моя.

Едва заметно, одними глазами Владимир улыбнулся Анне, застывшей в ожидании ответа.
- Значит, любишь? – Она умоляюще кивнула головой. – Замечательно. Тогда скажи, ты готова сегодня же обвенчаться со мной и никогда, слышишь, никогда больше не расставаться.
И расплылся в широкой счастливой улыбке, когда она засветилась от радости и бросилась ему в объятия, срывающимся голоском повторяя слова согласия и любви.
Боже, как хотелось ему снова почувствовать на своих губах нежность розового ротика. Но он знал, что тогда не сдержится, и обсуждение грядущей свадьбы придется надолго отложить. С трудом отстранив белокурую головку, уткнувшуюся в его плечо, заглянул в сияющие голубые глаза. Бережно взял в руки маленькую ладошку. При виде колечка с голубым сапфиром, вернувшимся на тонкий пальчик, смущенно ощутил на глазах соленую влагу. Нежно прижался губами к её узкой ладони.
- Анечка, мы должны сейчас же поехать в церковь. Иначе я совсем потеряю голову, и мы можем не успеть обвенчаться сегодня.
Анна лукаво улыбнулась:
- Священник придет через три часа. Думаю, нам хватит времени на всё.

Её откровенность удивила и обрадовала. Раньше она не была такой смелой. Полгода назад Владимир чувствовал себя почти преступником, когда смущенная Анечка кротко позволила отнести её в спальную и покорно отдалась во власть сильных мужских рук. Она казалась беспомощным ребенком, которого раньше времени бросили в опасное море взрослых страстей. Гладя нежную, словно детскую кожу, он упрямо твердил себе, что она давно созрела для любви и сгорает от желания не меньше, чем он. Но робкие ласки маленьких ладоней, своей неопытностью сводившие с ума, говорили обратное. Он никак не мог понять, что она чувствует. Темный бархат опущенных ресниц скрывал эту тайну. Только когда, услышав его ласковую просьбу, Аня послушно открыла глаза, Владимир с болью увидел, как в их бездонной голубизне переливается и трепещет страх перед неминуемым. Не сдаваясь, он терпеливо целовал, гладил, сжимал и снова ласкал покорное тело, пока в лучистом взгляде осталась только бесконечная, безбрежная любовь. Но и тогда он не оторвал пристального взора, желая видеть всё, что творится в её душе. Со счастливым раскаяньем он следил, как резко расширились её зрачки и побелели розовые губки, когда с мучительной сдержанностью он начал осторожно погружаться в теплое влажное лоно. Как пристально вглядывалась она в этот волшебный миг в его глаза, словно ища и находя в них спасение. Никогда он не чувствовал себя таким виноватым и таким счастливым. Стараясь не утомить любимую, он повторял себе, что всё у них впереди, и что скоро этот белокурый ангел будет каждую ночь засыпать на его плече и просыпаться от его поцелуев… Если бы он знал, как долго придется ждать, пока мечта сбудется, никогда не позволил бы Ане уехать в тот вечер домой. Увез бы, спрятал, дрался бы за неё со всем миром, но не отдал, не отпустил ни на миг.

Как пуста и бесцветна была жизнь без неё. Все эти серые месяцы он не жил, а существовал, спрятавшись в ледяной панцирь равнодушия и цинизма, спасаясь в нем от безжалостной боли, боясь даже близко подпустить кого-то к своему сердцу. А сейчас этот лед плавился и таял, бесследно исчезая от одного взгляда её лучистых глаз. Мир снова сиял яркими красками. Он опять был влюбленным мальчишкой, готовым к любым глупостям и безумствам. Господи, как мало надо, чтобы быть счастливым! Один взгляд любящих глаз, и хочется петь и кричать, смеяться и плакать, жить, дыша полной грудью, каждой клеточкой обновленного тела ощущая, как возносится до небес и ликует душа. В блаженном восторге он подхватил и закружил в своих объятиях голубоглазого ангела, так долго томившего его. Расцеловал прелестное личико, прощая любимой все горести и обиды. Тоненькие пальчики взлохматили его темные волосы, маленький ротик открылся навстречу, губы их встретились и слились в долгожданном поцелуе. В глазах потемнело от страсти, и сердца бешено застучали. Жаркий огонь разлился по телу, заставляя плотнее сомкнуть целующиеся уста, и утонуть друг в друге, забыв обо всем на свете.

Одежда внезапно стала тесной, и руки потянулись скорее сорвать её с разгоряченных тел. Узкие ладошки взметнулись к его груди и нетерпеливо расстегнули рубашку. Тонкие пальчики погладили мускулистые плечи, и нежно заскользили по широкой груди, томительно обжигая каждым легким прикосновением и заставляя дрожать от восторга. Не в силах терпеть сладкую пытку, Владимир сжал Анну в объятиях и опустил на широкую постель. Молнии на её блузке и брюках мгновенно разлетелись под его жадными пальцами. Ещё секунда и голубой костюм оказался на полу. В легком, как паутинка белье, ничего не скрывающем от глаз, она замерла перед ним, трепеща от желания. В восхищении любуясь безукоризненным телом, он нежно потянулся к восхитительной белоснежной груди. Виновато вздрогнул, заметив следы от вчерашних прикосновений своих грубых губ, и услышал её успокаивающий шепот. – Не бойся, мне не больно. – Анечка, простишь ли ты меня, идиота? – Она лукаво улыбнулась, нежно погладив его по щеке. – Ещё парочка таких клубничных завтраков, и прощу. – Получив столь милое отпущение грехов, он бережно освободил из кружевного плена два прелестных полушария и замирающими от наслаждения губами обхватил коричневый сосок, ласково гладя его языком. Жалея, что у него нет второй пары губ, накрыл другое белоснежное полушарие ладонью и осторожно сдавил. Услышал восхищенный стон, сорвавшийся с ее губ, и принялся жадно ласкать упругие грудки, напряженно трепещущие под его ладонями и губами.

Мечтая скорее избавить желанное тело от последнего кружевного лоскутка, Владимир ласково провел свободной рукой по бархатному животику, и погруженная в сладостную истому Анна даже не заметила, как крошечные трусики легкой бабочкой вспорхнули с его ладони в воздух и приземлились на кучку одежды в углу спальной. Лишь когда нетерпеливая мужская рука вернулась назад и по-хозяйски устроилась между бедер, она заметила свою наготу и радостно рассмеялась. Никогда ещё не было ей так хорошо. Каждое прикосновение его пальцев рождало неземное блаженство, заставляя сердце замирать и таять в груди. Время, казалось, остановилось для неё. Неожиданно он отстранился, и Анна протестующе застонала. Но, увидев, что Владимир привстал и начал яростно срывать с себя одежду, она улыбнулась и приподнялась на локте, любуясь его мужественной красотой. Влажная и горячая, она уже была готова отдаться в его власть, но Владимир сдержался, мечтая услышать просьбу из её уст. Повернув Аню на бархатный животик, он начал томительно нежно целовать стройную шейку, хрупкие плечи, чуткую ложбинку между лопатками, крошечные позвонки под прозрачной кожей, маленькую, словно детскую, нежную попку. Теряя голову от умелых ласк, Анна громко стонала, уже ничего не понимая. Сгорая от желания, она шептала его имя, прося прекратить сладкую пытку. Услышав умоляющий шепот, Владимир торжествующе улыбнулся и бережно повернул любимую на спину. Нежно поцеловал крошечные ступни, развел послушные колени и положил стройные ножки себе на плечи. На миг замер, с наслаждением понимая, что теперь она в его полной власти….

Анна лежала перед Владимиром, трепеща в нетерпеливом ожидании. Томительные мгновения казались вечностью. Сосущая пустота внутри сводила с ума. И когда одним уверенным движением он ворвался в неё, большой и властный, она приняла его без остатка как бесценный дар, предназначенный счастливой судьбой. Теряя сознание от любовной истомы, Анна в немом восторге чувствовала, как он жадно и глубоко движется в ней, доставая почти до самого сердца. Не в силах шевельнуться в крепких объятьях она стонала под сладкими волнами, которые одна за другой накатывали на неё, на миг принося избавление, и снова погружая в томительное напряжение, от которого мог спасти только Владимир. Это по его приказу мир для неё то вспыхивал розовым сиянием, то снова погружался в вязкий туман. Их тела сливались вместе с душами, отдаваясь друг другу без остатка. И пришел божественный миг, когда они сладко содрогнулись в сумасшедшем взрыве и взлетели над грешной землей, став навечно единым целым, которое не в силах разлучить ни люди, ни сам господь…

Владимир нежно поцеловал любимую, лежащую на его плече:
- Анечка, ангел мой, очнись, нам уже пора.
Сонные голубые глаза с немым вопросом взглянули на него. Владимир виновато улыбнулся:
- Прости, но мы рискуем опоздать на собственное венчание.
- Неужели прошло столько времени, - удивленно пробормотала она сквозь дрему.
Владимир бережно погладил белокурые локоны.
- Все-таки я замучил тебя.
- Ничуть, я уже встаю, - Анна легким движением выпорхнула из постели и порозовела под восхищенным взглядом любимого.
- Отвернись, я стесняюсь.
Он весело усмехнулся:
- Привыкай. Теперь так будет каждый день. Ты выбрала в мужья ужасного нахала.
Она шутливо нахмурилась:
- Ничего, я займусь твоим воспитанием.
Засмеявшись, он опрокинул её обратно в постель и, склонившись, покровительственно поцеловал крошечный носик.
- Нет, это я займусь твоим воспитанием, моя маленькая. Первый урок этой ночью.
Она притворно поджала клубничные губки.
- Я сделала что-то не так? Тебе не понравилось?
- Солнышко моё. Да мне ещё никогда не было так хорошо. – Ласково погладил он её по шелковистым волосам. И мысленно добавил: - Никогда бы не подумал, что сойду с ума от таких невинных ласк.
- Хорошо, тогда, - наклонилась она к его уху и прошептала: - тогда я согласна. Обещаю быть прилежной ученицей. А сейчас пойдем собираться. Надо заехать ко мне, одеть платье для венчания.
- Подожди секундочку. Ты забыла сделать что-то важное, - и Владимир накрыл розовый ротик ещё одним сладким поцелуем…

ПРОДОЛЖЕНИЕ ТУТ
Напишите мне