Глава пятая.
В сумерках.
Рабочая неделя перевалила за половину. Сознательные граждане трудились в поте лица. А я мирно отдыхала по воле снисходительного босса. Каждый день мы встречались за завтраком. Потом Корф уезжал в банк, оставляя меня предоставленной самой себе. Конечно, было приятно наслаждаться покоем и негой загородного дома, гулять по заснеженному саду и читать у уютного камина. Но тревожное ожидание отравляло все эти радости. В голову то и дело лезли грустные мысли, пропадавшие лишь за чтением. Но нельзя беспрерывно сидеть над книгами.
Вздохнув, я отложила найденный на полке томик «Кыся» и окинула взглядом гостиную. Ласковая тишина убаюкивала. Легкие сумерки скрадывали очертания кресел и столика. Картины на стене медленно теряли краски, превращаясь в серые квадраты. Темные силуэты фикусов слились в затейливый кораблик и лениво поплыли куда-то в полумраке. Снежинки за окном затанцевали сонное адажио. Внезапно уютный мирок потревожили чьи-то быстрые шаги. Громко хлопнула дверь, и в гостиную вошел, нет - ворвался босс. Странно, обычно он звонит с дороги, да и приезжает часа на три позже.
В мгновение ока, Корф подскочил ко мне вплотную и, склонившись, навис черной тучей. Я осторожно подняла глаза: господи, да на нем лица нет. За год работы я видела босса в разных настроениях. Но никогда его взгляд не горел таким гневом, а голос не был так зол.
- Решила, что самая хитрая? – с непонятным презрением отчеканил он, крепко схватив меня за плечи.
- Что случилось? Что с Вами? – растерянно забормотала я.
Корф ядовито захохотал.
- Браво! Хорошо сыграно. Но всё тайное становится явным. Репнин проверил банковские ячейки. И кое-что нашел! – босс отстранился и вытащил из кармана пачку валюты. Тряхнув ею перед моим носом, он резко подбросил купюры вверх. И они шуршащим денежным дождем разлетелись по комнате.
- Но при чем здесь я? – жалобно вырвалось из моей груди. Я, и правда, ничего не понимала. Даже догадаться не могла - в чем тут дело.
- Хватит. Не надо притворяться, – устало прошептал Владимир Иванович и опустился рядом на диван. – Всё доказано. Ячейку регистрировали Вы. И деньги заложены естественно Вами.
От чудовищного обвинения у меня отнялся язык. Растерявшись, я замерла, не зная, как быть, что сказать. А Корф продолжал.
- Значит, целоваться со мной не нравилось? Предпочли воровать. Какая гадость! А я-то, наивный, считал Вас почти ангелом. Воровка!
- Это ошибка, - пролепетала я. – Пожалуйста, проверьте ещё раз. Обвинение очень серьезно. Нельзя отправлять в тюрьму невиновного.
- Не бойся, – рука босса взметнулась над моей головой и, вытащив заколку из тяжелого узла волос, снисходительно растрепала их по плечам. – Ты слишком красива, чтобы я отправил тебя в тюрьму.
Кончиками тонких пальцев он лениво провел от затылка к шее, и, несмотря на безобразную ситуацию, я содрогнулась от внезапного удовольствия. Но безжалостный обвинитель истолковал это иначе.
- Неприятно? – поморщился он и сжал ладонями моё лицо. – Считай это заслуженной карой.
Серые глаза приблизились, сжигая гневом. Ухмыляющийся рот больно прижался к моим дрожащим губам. И от властного поцелуя тело вдруг пронзило сладкой истомой. Ужаснувшись, я рванулась из крепких объятий: - Вы с ума сошли!
Ничего подобного, - хрипло выдохнул Корф, резким движением подхватив меня на руки. – Ты провинилась, и будешь наказана. Не бойся, это не самое страшное, что может случиться с воровкой.
Расстегнув молнию на моем джемпере, он медленно провел языком по обнажившейся коже. И презрительно усмехнулся, увидев, как тело, не слушая меня, вдруг выгнулось навстречу бесстыдной ласке…
