Ясное октябрьское утро не предвещало беды. Впервые за долгие месяцы я проснулся бодрым и полным сил. Солнце светило тепло и ласково. К окну подлетела легкокрылая ласточка и защебетала, словно зовя на прогулку. Одевшись потеплей, я спустился и вышел в сад. С дорожек ещё не убрали опавшую листву, и было приятно брести под её негромкое шуршание. Свежий осенний воздух сладко кружил голову. Сердце сжимала светлая грусть. Я уже подходил к дворцу, когда старшая сестра подбежала и безо всяких вступлений выпалила ужасное известие о смерти Наташи. Лицо сестры было озабочено, но на донышке серых глаз блестела тайная радость, от которой меня затрясло. В тот миг я возненавидел всё на свете: несправедливую судьбу, сестру, полную лицемерия, но более всего - императора. Разрываясь от боли, я слушал, как из-за начавшихся в Европе волнений Его Величество был вынужден вернуться в столицу. Как он собирался ехать один, но Натали не хотела разлучаться. Она упрямо настаивала на своём, и император сдался. Решение оказалось роковым. В дороге начались преждевременные роды, погубившие и мать, и ребенка…

Оттолкнув довольную сестру, я бросился к себе и зарыдал, как дитя, в бессилии проклиная императора. Он, могущественный и сильный, погубил мою хрупкую девочку. Почему он не развлекался с другими фрейлинами, манерными и бездушными? Нет, ему понадобилась Наташа, искренняя и чистая. Если б не его забавы, она была жива. Глядела бы на мир удивленными карими глазами и кружилась в воздушном танце.

Справедливые обвинения я хотел бросить в лицо императору. Но, вернувшись в столицу, он заперся у себя. Его Величество работал и не желал никого видеть. Чтобы войти в кабинет, пришлось грубо оттолкнуть незнакомого адъютанта. Хлопнула дверь, император медленно поднял голову, и я онемел. Передо мной был другой человек. Вместо блестящего красавца сидел седой, измученный старик. Глаза под покрасневшими веками смотрели равнодушно и устало.

Мой праведный гнев не смягчили бы никакие слова. Но при виде этого молчаливого горя, я дрогнул, внезапно осознав, кем была для отца Натали. Господи, он любил её. Любил также бесконечно и сильно, как она. Сердце сдавила внезапная жалость, и вместо упреков я негромко спросил, не нужна ли отцу помощь. Он поднял голову, словно что-то вспоминая, потом кивнул и протянул конверт. Донесение было длинным. Читая его, я изредка останавливался и смотрел то на молчаливо сгорбившегося отца, то на шкатулку с хрупкой балериной, стоящую между нами. И каждый раз к глазам подступали слезы. В тот день отец не сказал мне ни слова. Но никогда он не был так близок и дорог мне.

Прошло много лет. Умер отец. Поседел князь Репнин. Мои дети старше, чем сам я был в то далекое время. Но заветная шкатулка с воздушной фигуркой сохранилась. Она до сих пор стоит на моем столе. А в памяти всё ещё живет девочка с чистыми карими глазами, ставшая единственной в моей жизни. Многие женщины нравились мне. На одной я даже женился. Но никто не отнял моего сердца у хрупкой сильфиды, когда-то танцевавшей волшебное па-де-де только для меня.

КОНЕЦ

К другим рассказам
Напишите мне