Ошибка князя Репнина.  

Соня положила кисти и отошла от мольберта. На сегодня достаточно. Расправляя занывшие от усталости плечи, она приветливо улыбнулась принцессе Дармштадской, сидящей на изящном диванчике, и стоящей рядом княжне Репниной.
– Можно смотреть, портрет готов.
Девушки весело встрепенулись и подбежали к полотну, глядя в него словно в зеркало. Мари смущенно улыбнулась.
– Спасибо, Соня. Портрет прелестный. Натали очаровательна и как две капли воды похожа на себя. А мне Вы польстили, признайтесь!
Натали возмущенно возразила:
- Ваше Высочество, Вы такая же, как в жизни. Извольте взглянуть на своё отражение, а потом сюда!
Мари послушно посмотрела в зеркало и, поворотившись к портрету, с тайной гордостью залюбовалась нарисованной красавицей. Действительно, похожа. Жаль, что прежде она редко выглядела так радостно и безмятежно. Петербург преобразил немецкую принцессу. Словно её родной дом в России, а не в далеком Дармштадте, где до малышки никому не было дела. Покойная матушка занималась только собой. Отец, уверенный в измене жены, держался холодно и отстраненно. Как-то раз он назвал принцессу гадким утенком, подброшенным в лебединое гнездо. Жаль, папенька не увидит, какой красавицей она стала. Может послать портрет? Пусть посмотрит и удивится.

Натали напомнила о маскараде и начала описывать костюм, заказанный к празднику. Мари внимательно слушала, весело кивая головой, а Соня медленно сняла измазанный красками фартук и с блаженством опустилась на мягкий диван. Давно у неё не было такого хорошего настроения. Трудно сказать, что стало его причиной. То ли первый снег, выпавший нынче утром и спрятавший землю под белым покрывалом. То ли особенно удавшийся потрет двух подруг. Последние месяцы княжна рисовала много и легко. Кисть сама летала по полотну, рождая новые, пленительные образы. Словно по мановению волшебной палочки на картинах оживали люди, цветы, деревья, но чаще всего Петербург – город, который княжна полюбила всем сердцем. Гармония его проспектов и набережных, мостов и каналов складывалась в пленительную музыку и звучала в душе, не умолкая. Под эту дивную мелодию хотелось рисовать с утра до поздней ночи. И Соня не расставалась с кистью. Занимаясь знакомым делом, она не заметила, как свыклась с дворцовыми порядками и стала любимицей императрицы, почти такой же, как княжна Репнина, взявшая шефство над новенькой.

Натали надежно оградила родственницу от язвительных насмешек фрейлин и с приветливой простотой разъяснила придворные нравы. Первые дни, встречаясь взглядом с сестрой Михаила, Соня робела и смущалась. К счастью, задорное личико Наташи ни капли не напоминало черты любимого. К тому же новая подруга была так искренна и добра, что скоро Соня перестала дичиться, доверив Наташе все тревоги и мечты. Лишь главную тайну своего сердца – любовь к Михаилу – княжна утаила. С той роковой ночи они больше не виделись. Увлеченный заботами о жене, ждущей ребенка, князь не появлялся в столице.

Целительная разлука лучше любого лекарства врачевала душевные раны и отвлекала от грустных дум. Княжна не уставала благодарить судьбу, приславшую Их Высочества в усадьбу Корфов. Милостивое предложение Константина позволило ей покинуть отцовский дом и начать новую жизнь. Став фрейлиной императрицы, она не забыла короткую ночь, принесшую горе стольким людям. Соня твердо решила, что через год повинится перед Лизой и навсегда оправдает Анну в глазах родных. Грех перед сестрами тяжелым грузом висел на её душе, и каждый вечер, засыпая, княжна долго молилась, прося Господа о прощении. Но днем она гнала печальные мысли, пытаясь жить, словно ничего не случилось. Радовалась веселым балам и маскарадам, гуляла по Петербургу, узнавая новый, прекрасный мир, а главное, училась у признанных мастеров.

На уроках живописи Соня трудилась рядом с Великим князем, не оставившим забот о талантливой протеже. Если учителя порой были излишне строги с подающей надежды ученицей, заставляя по нескольку раз переделывать вполне удачные рисунки, то Константин всегда с искренним восторгом хвалил её творения. Любовь к живописи всё больше сближала их. Порой ради легкого, утреннего света они приходили в мастерскую на заре и дружно рисовали, не замечая, как бежит время. Иногда, увлекшись красивым видом на пленэре, забывали о холоде и еде. Или отринув этикет, с яростью спорили о достоинствах Тропинина и Брюллова и, не убедив друг друга, ссорились на целый день. Дольше их размолвки не длились.

Было восхитительно и непривычно общаться с человеком, понимающим тебя без слов и всегда готовым разделить любые чудачества. Увлеченная новыми отношениями, Соня не заметила, что искренняя дружба перешагнула рамки, положенные этикетом. По дворцу поползли слухи о романе Великого князя с фрейлиной Долгорукой. Поначалу услышав гадкую сплетню, Соня не поверила, потом ужаснулась. Она помыслить не могла, что невинное рисование с Константином Николаевичем даст повод нечистым домыслам.

На миг княжне показалось, что её преследует злой рок, наметивший жертву ещё в Двугорском. Но Наташа успокоила подругу, с горькой усмешкой напомнив придворные нравы.
- Здесь каждый день рождает новую сплетню. Не обращай внимания на завистниц. Если бы ты знала, какие гадости болтали обо мне с Александром. Но я смеялась над слухами. И что же? Прошли месяцы - всё забылось. К цесаревичу приехала невеста. Все веселы и счастливы, - на последнем слове голосок Наташи дрогнул. Соня внимательно вгляделась в подругу.
- Наташа, у тебя всё хорошо?
Княжна попробовала улыбнуться: - У меня? Замечательно!
Но Соня не поверила веселой браваде. Ей стало стыдно. Почему, приходя к Наташе со своими бедами, она ни разу не спросила, как живется самой княжне. Судя по слезинке, стремительно побежавшей по побледневшей щеке, - совсем невесело. Повинуясь порыву, Соня обняла подругу за плечи и, заглянув в полные боли карие глаза, внезапно догадалась:
- Господи! Ты всё ещё любишь его?
Наташа всхлипнула и вдруг зарыдала, беззвучно и безутешно. Соня крепко прижала её к себе, и, гладя по шелковистым волосам, ласково зашептала успокоительные слова. Постепенно хрупкие плечи княжны перестали дрожать, и она, никому ещё не поверявшая чувств, вдруг заговорила. Фразы наскакивали одна на другую, порой сливались в мучительный стон, но Соня понимала без слов. Она хорошо знала, как бывает, когда у тебя нет надежды, когда всей душой стремишься к недосягаемому и проклинаешь чувства, сковавшие сердце золотой цепью.

Этим вечером подруги долго сидели в Наташиной комнате, утешая друг друга. Придя к себе за полночь, Соня легла в постель и вдруг вспомнила, как осенью на маскараде заметила шатена в домино - застыв, он жадно разглядывал Наташу. Серые глаза сверкали так яростно, что Соня испугалась за подругу и уже направилась к ней, когда инкогнито раскрылось. Стремительный арлекин низко склонился перед незнакомцем, и княжна расслышала: «Ваше Высочество, карета готова»… Неужели цесаревич влюблен в Наташу? А как же милая и добрая принцесса? Александр всегда ласков и приветлив с ней, но никогда не бросает на невесту таких взглядов. Сумеет ли наследник обуздать тайную страсть? Нельзя, чтобы Наташа попала в беду!


ПРОДОЛЖЕНИЕ

Hosted by uCoz