В универсаме громко играла музыка. Группа ABBA тридцатый год подряд с достойным зависти оптимизмом желала: «Happy New Year!» Запоздалые покупатели носились по торговому залу, хватая бутылки с шампанским и лотки с готовым оливье. До нового года оставалось два часа. Нарезать салаты некогда.
Я подкатил загруженную доверху тележку к кассе и встал в конец очереди. Наряженная в голубой кокошник тетечка пробивала чеки, неодобрительно косясь на покупателей.
- Давно пора за столом сидеть, а они всё идут, - бурчала она переминавшемуся с ноги на ногу охраннику.
На стеллаже перед кассой сиротливо притулился пластиковый заяц. Сквозь его прозрачное брюшко светились разноцветные конфеты. Надо же, и мишка косолапый есть, и белочка, и грильяж, как в старое доброе время. Только барбарисок не видно. В детстве я предпочитал леденцы всем другим сладостям. Вернувшись с праздничных ёлок, мы с сестрой вытряхивали на диван содержимое бумажных коробочек-подарков и начинали обмен. Шоколадные конфеты перекочевывали к разрумянившейся от счастья Лизе, и мама, обнаружившая вопиющую с её точки зрения несправедливость, возмущённо требовала, чтобы хитрая младшая сестра вернула их обратно, перестав надувать доброго старшего брата.
Двадцать лет прошло, а помнится, как вчера. Елка, которую наряжали всей семьёй. Дед мороз с мешком подарков, приезжавший с папиной работы. Искорки бенгальских огней, наполняющие сердце щенячьей радостью, а комнату – едким дымом. И то нетерпеливое ожидание чуда, которое бывает только в детстве.
Зря я не послушал родителей и из аэропорта не поехал прямо к ним. Всё равно дома ничего не готово. Даже елки нет. Кто же знал, что под новый год на землю хлынет ливень изо льда, и вылеты отменят. Двое суток я болтался по обесточенному Домодедову, как последний оптимист надеясь встретить новый год в горах с друзьями. Но, видно, не судьба.
С самого начала всё шло не так. Срочная сделка задержала меня на пару дней, а когда работу удалось разгрести, стала безобразничать погода. Вдоволь наглядевшись на скандалящих и плачущих пассажиров, я решил выбираться из аэропорта. Из-за обрыва проводов электрички не ходили, таксисты взвинтили цены в десять раз, но были нарасхват. Пришлось звонить Никите и вытаскивать его из-за праздничного стола.
Хорошо, что мой водитель оказался догадлив и на всякий случай повременил со спиртным. По дороге он хвастался:
- Я как чувствовал, Владимир Иванович, что Вам понадоблюсь. По телику весь день показывают закрытые аэропорты: и у нас, и в Европе. Я сразу подумал, что Вы застряли. Слава богу, не во Франции. Туда мне точно не доехать. Зато теперь доставлю Вас домой в лучшем виде.
Под довольный говорок Никиты мы всего за час добрались до универсама, стоящего между нашими домами. Учитывая московские пробки, личный водитель должен жить неподалеку. Иначе, у бедняги будет вечный недосып.
На улицах было пустынно. Народ сидел за столом, провожая старый год. Никита рвался доставить меня до дома, но я сказал, что из магазина поеду сам, и он с созданием честно выполненного долга помчался к жене и дочке.
Хорошо, когда есть к кому спешить. Вспомнив свою пустую квартиру, я поморщился. Может позвонить какой-нибудь девице? Той же Оле или Поле. Любая будет рада. Но, как новый год встретишь, так его и проведешь. Ошалевшая от счастья гостья сочтет приглашение за серьезный аванс. Потом от неё не отделаешься.
Я не закоренелый холостяк и не прочь жениться – достаточно покуролесил и дозрел. Но ни одну из многочисленных знакомых, хоть убей, не вижу в роли любящей жены. Родители, заждавшиеся внуков, бурчат – не там ищешь, а я дипломатично предлагаю им начать с моей сестрички. Тем более что суженый у Лизы уже имеется. Пусть на пару с Мишкой сварганят мне племянника. Научу малыша всему, что знаю сам: и на лыжах кататься, и девиц снимать.
Представив, какая физиономия будет у Лизки, когда она услышит мои наполеоновские планы, я включил телевизор с неизбежной, как салат оливье «Иронией судьбы» и, поглядев на спящего в самолете героя (везет же некоторым!), забрался в душ. Теплые струйки побежали по телу, смывая досаду и усталость. Облом с неудавшимся полетом отступил в небытиё. Я расслабился, направляя мысли в приятное предпраздничное русло.
Что ни говори, а новый год – кусочек детства. Время, когда даже заскорузлый циник, вроде меня, превращается в ребенка и жаждет чуда и, подставляя под струи гидромассажа мускулистое тело тридцатилетнего мужика, размышляет, что бы попросить у доброго дедушки Мороза.
Я хмыкнул. Лучше – у хорошенькой Снегурочки. Даже в детстве я предпочитал общаться именно с ней. Как сладко замирало сердце, когда на пороге показывалась она – в синей шубке, расшитой снежинками и блестками, с длинной белой косой, в подлинности которой я не сомневался, и ласковой улыбкой. А какие славные сапожки были на её стройных ножках. Вот бы сюда такую!
Я погрузился в нескромные фантазии и едва не выронил мочалку от резкого звонка. Гостей не ожидалось. Похоже, кто-то пьяный ошибся дверью. Решив не обращать внимания, я включил сильнее гидромассаж и начал намыливать волосы, но звонок не прекращался. Рвались именно ко мне.
Я чертыхнулся, кое-как смыл пену и, набросив халат на мокрое тело, пошел разбираться с наглецами. Сейчас они на своей шкуре узнают, как вытаскивать из ванной неудавшихся пассажиров.
Задвижка замка не сразу поддалась мокрым рукам, а когда дверь распахнулась, мой воинственный пыл улетучился без следа. На пороге стояла Снегурочка. Та самая - настоящая, из заветных детских снов. Она смотрела на меня добрыми синими глазами и так ласково улыбалась, что я на миг поверил в чудо.
Но стоило лучистому взгляду наткнуться на мою ничем не прикрытую грудь, как он потускнел. Розовые губы строго сжались, приветливое личико заледенело, и я с досадой понял, что сказочное чудо явилось не ко мне. Сейчас снегурочка заявит, что ошиблась дверью и, равнодушно извинившись, исчезнет без следа.
Гадая, как бы задержать хорошенькую малышку, я с удивлением услышал, как звонкий, словно рождественские колокольчики голосок поздравил меня с новым годом и внятно произнес:
- Улица Красина, дом девять, квартира сорок семь?
Я кивнул, подтверждая свой адрес. Снегурочка пояснила:
- Фирма «Новогодний мир». Поздравления для мальчика Володи.
Челюсть у меня отвисла, а заметавшихся мыслей едва хватило, чтобы озадаченно спросить:
- И какая запланирована программа?
- Для старшего возраста, - окончательно добила меня гостья.
Не понимаю, как сдержался, чтобы не ругнуться вслух. Ни хрена себе! Неужели приятели, веселящиеся в Шамони, вспомнили обо мне и решили устроить утешительный сюрприз? Следовало обрадоваться и, мысленно послав привет друзьям, утащить хорошенькую снегурку в спальную, а я внезапно помрачнел. Настроение упало до нуля. Даже под ложечкой противно засосало. Неужели малышка – девочка по вызову?! С виду ни капли не похожа. Решив расставить точки над «i» и навсегда проститься с чудесами, я хмуро переспросил:
- Не подскажете, кто делал заказ?
Снегурочка достала из кармана сложенный вчетверо листок и, аккуратно развернув его, с видом примерной ученицы прочитала:
- Иван Иванович Корф. Оплачена двухчасовая программа с дедом морозом, - она подняла на меня глаза и извиняюще добавила: - К сожалению, диспетчер ошиблась. На момент заказа свободных дедов морозов не было. Если Вы не возражаете, Вашего малыша поздравит снегурочка, а фирма сделает скидку на половину стоимости.
Всё же от родителей порой бывает польза!
Снова начиная верить в чудеса, я поглубже запахнул халат и, стараясь не спугнуть свалившееся счастье, самым доброжелательным голосом заверил, что согласен на замену безо всякой скидки.
- Подождите, пожалуйста, в гостиной.
В ход пошёл весь мой арсенал: обаятельная улыбка, обезоруживающий взгляд, бархатный голос. Когда надо, я умею делаться таким лапой, что никто не может устоять.
Получилось и на этот раз. Снегурочка улыбнулась в ответ и, кивнув, шагнула в дом.
Усадив её перед телевизором, где буянил ревнивый Ипполит, и, вручив коробку марципановых конфет Mozartkugel, я выскочил переодеться. Больше всего подошел бы костюм деда Мороза, но за неимением оного, я нарядился в белый смокинг, попутно сделав парочку звонков и отругав себя за непотребные мысли. Ведь видел, что малышка чиста, как первый снег. Так нет, навыдумывал себе. Хорошо, что не наломал дров. Надо держаться осторожнее, чтобы не спугнуть моё новогоднее чудо, настороженно поднявшееся навстречу и с подозрением интересующееся:
- А где Ваш мальчик?
Я кашлянул:
- Иван Иванович Корф – мой отец. Я собирался встретить новый год с друзьями в Альпах. Два дня промаялся в обесточенном Домодедово, да так и не улетел. Час назад вернулся в пустую квартиру. Родители узнали и, судя по всему, решили устроить мне сюрприз. Они у меня с фантазией, только не ожидал, что с такой бурной.
Снегурочка изумленно округлила глаза:
- Значит, мальчик Володя – это Вы?
Слава богу, она не кинулась наутек, только чуть-чуть попятилась и растерянно вцепилась в пушистую косу, которая была самой настоящей. Представляю, какой феечкой выглядит моя снегурочка, когда распускает волосы по плечам. Останавливая разгулявшуюся фантазию, я сглотнул, напомнив себе, что до сладких картинок ещё далеко. А если кто-то будет молчать, как истукан, то и вовсе их не увидит.
- Вы угадали. Мальчик Володя - это я. И очень благодарен родителям за подарок. Кажется, с Вашей помощью у меня получится настоящий новый год. Вы ведь мне поможете?
Снегурочка отпустила косу, растерявшись ещё сильнее.
- У меня программа для школьника.
- Отлично! Ужасно хочу её послушать, - я опустился на диван, делая вид, что готов к представлению, но снегурочка была непроста. Она внимательно оглядела меня и, что-то решив, строго предупредила:
- Учтите, Вам придется участвовать. Петь, водить хоровод и отгадывать мои загадки.
- Только об этом и мечтал, - со смиренным видом кивнул я, даже не кривя душой. С этой снегурочкой я был готов заниматься чем угодно. Хоть складывать не любимые мною пазлы.
- Тогда начнем, - она одарила меня загадочным взглядом, в синей глубине которого сверкнули лукавые искры: - Гуляет в поле, да не конь, летает на воле, да не птица?
Нашла чем испугать! Кто не знает, что это метель! Я гордо сообщил отгадку, чувствуя, что мне всё больше нравится этот новый год и хорошенькая снегурочка, похвалившая меня.
Весь следующий час я веселился, как дитя, без запинки сообщая, кого наряжают раз в году, что за голубой кинжал всю зиму за избой лежал, и кто сама – и снег, и лед, а уходит – слезы льет.
Пылившаяся в гардеробной гитара пригодилась подыгрывать напевающей снегурочке.
- А снег идет, а снег идет…
Звонкий голосок звучал удивительно нежно, лаская меня по расплывшимся в улыбке щекам. Но больше всего я ждал хоровода. Варежек на снегурочке не было, и я уже представлял, как коснусь её маленьких ладошек, ласково сожму их в своих руках, и уже не отпуская, загляну в смущенные синие глаза. Кажется, она думала о том же, потому что запротестовала:
- Мы не можем водить хоровод без елки.
Притворившись, что смирился, я покосился на часы. Заказ обещали исполнить до полуночи:
- Значит, будь у меня елка, мы бы поводили хоровод?
Снегурочка с облегчением кивнула, радуясь, что так просто меня провела. Наивная не знала, с каким хитрецом связалась. Спустя минуту в дверь позвонили и гостиную украсила зеленая красавица, доставленная прямо в кадке. Вместе с ней нам вручили коробку игрушек, час назад заказанных мною вместе с елкой. Я порадовался своей предусмотрительности и с невинным видом повернулся к своей снегурочке.
- Нарядим елку вместе?
Я стоял на стуле, а она осторожно протягивала разноцветные шары. Наши руки на миг соприкасались, но мне и этого было довольно. Адреналина, который выбрасывался в кровь, хватило бы на олимпийскую сборную и ещё бы осталось для любителей-экстремалов. Снегурочке тоже было нелегко. Щечки её раскраснелись. Затуманившиеся синие глаза старательно отводили взгляд. Тоненькие пальцы дрожали. И любуясь её смятением, я испытывал такую нежность, что сам себя не узнавал.
Елку нарядили за пять минут до полуночи. Я включил разноцветную гирлянду, вынул из шкафа свечи и зажег их.
- Погасим люстру? – можно было не спрашивать, но мне доставляло особое удовольствие сверять со снегурочкой каждый свой шаг. Словно мы были двумя заговорщиками.
Огни свечей отражались в ее глазах, переливаясь и маня. И казалось, что сами глаза лучатся загадочным синим светом. Я налил шампанское и, чувствуя, что руки дрожат, осторожно протянул бокал. Голос звучал, словно чужой:
- Как Вас зовут?
- Анна.
Я улыбнулся. Моё счастье зовут Анна.
Анна. Аня. Анечка. Словно перезвон рождественских колокольчиков.
- С новым годом, Анна!
- С новым счастьем, Владимир! - шепнула она и смутилась ещё сильнее, но взгляд не отвела.
Шампанское попалось пьяное. Оно кружило голову сильнее шестидесятиградусного виски.
- Говорят, как Новый год встретишь, так его и проведешь, - избитая фраза прозвучала откровением. Я вздохнул и решился: - Анна, я никуда тебя не отпущу.
Она улыбнулась, притенив ресницами взгляд: - Через полчаса мне надо быть на Малой Бронной у девочки Маши.
В который раз похвалив себя за предусмотрительность, я наклонился и вытащил из мешка ярко-красный костюм деда Мороза.
- Как раз успею переодеться. Новогоднюю программу я уже знаю. Остался хоровод.
Снегурочка рассмеялась и доверчиво протянула мне руки. Я держал их в своих и думал, что никогда никуда её не отпущу.
КОНЕЦ
