- Сычиха сказала, средство самое верное, - горячо втолковывала хорошенькая княжна Долгорукая подруге, задумчиво перебирающей клавиши рояля. – Если на Купалу трижды обежать вокруг ржаного поля и громко произнести имя знакомого мужчины, он увидит тебя во сне и полюбит на всю жизнь.
Юная воспитанница барона Корфа покачала головой, продолжая наигрывать печальный романс.
– Лизонька, прости, но я не верю в привороты. Любовь рождается из понимания и дружбы. Никакое колдовство тут не поможет.
Княжна упрямо надула губки:
- А я верю в чудеса! Нынче же пойду и опробую!
Анна перестала играть и повернулась к своевольной подруге, пытаясь уговорить:
- Лиза, не надо! Не дай бог, случится беда! Опасно бегать одной по ночам. Да ещё на Купалу.
Княжна задорно подмигнула.
- Зачем одной? Ведь ты меня не бросишь?
Анна нахмурилась:
- Я не хочу обманывать Ивана Ивановича и уходить тайком из дома.
- И не надо! Я останусь у вас в гостях. Ночью выйдем в сад. За ним ржаное поле. По нему и побежим, - Лиза умоляюще взглянула на расстроенную подругу.
По взволнованному лицу Анны было видно: ей не нравится опасный план, но она боится за упрямую княжну. Лиза усилила напор:
- Если не хочешь, я пойду одна. Можешь не волноваться! Ничего со мной не случится!
Тонкие пальчики воспитанницы барона Корфа скользнули по клавишам рояля и, управившись со сложным пассажем, аккуратно закрыли тяжелую крышку. Анна решительно кивнула:
- Хорошо! Пойдем вместе. Только быстро. Пробежишь полю, и сразу домой.
- А ты не будешь никого привораживать?
- Нет. Мне никто не нужен.
Лиза удивленно посмотрела на подругу. Странная она, эта Анна. Если бы Лиза была вполовину так хороша, весь уезд рыдал бы горючими слезами и ползал у её ног. А хрупкая воспитанница Ивана Ивановича словно не видит, какими глазами поедают её влюбленные мужчины. Даже у своего жениха, молодого барона Корфа наблюдательная Лиза не раз замечала тяжелый, жадный взгляд. Не потому ли юная княжна страстно поверила в купальский приворот? Конечно, Анну и Владимира растили, как брата и сестру. Но по крови они чужие, а молодой барон не знает меры ни в чем. Возьмет и бросит богатую невесту ради бедной отцовской воспитанницы. Одна надежда на рассудительную Анну. А ещё на ржаное поле. Купальский приворот обязан помочь…

Летняя ночь дышала теплом и негой. Анна скинула с плеч тяжелую шаль и осталась в батистовом пеньюаре. Легкий ветерок осторожно коснулся её ресниц, пробежал по светлым локонам, водопадом струящимся по плечам, и, качнув кружевную оборку на подоле, ласково погладил стройные ножки красавицы. Анна блаженно улыбнулась. До чего хорошо в саду! То ли голову вскружили страстные Лизины рассказы о купальских чудесах, то ли задурманили её сладкие запахи цветов и трав, но всё вокруг кажется волшебным. Каждая песчинка шелестит загадками. Каждая былинка обещает счастье. Хочется, как в старинных легендах босою помчаться по ночному лесу. Чтобы росистая трава холодила горячее тело. Чтобы ветер, свистящий в ушах, уносил все сомнения и тревоги…

Анна тряхнула светловолосой головкой, прогоняя странные мысли. Что на неё нашло? Довольно того, что неблагодарная крепостная ушла из дома, не спросившись у доброго Ивана Ивановича. Барон был бы расстроен глупыми девичьими забавами. Надо скорее исполнить легкомысленную Лизину затею и вернуться обратно, чтобы не огорчить внимательного воспитателя. Иван Иванович, как родную, растит девушку без роду, без племени, а она его подводит. Анна нахмурилась. Мало ей своих забот, ещё и Полина увязалась. Ловкая проныра всюду засунет длинный нос. Увидела, как барышни уходят из дома, и пристала с расспросами, а Лиза – святая простота, возьми и брякни всё, как на духу. Не знает княжна, что у хитрой Поли всюду подвохи и злые каверзы. Как бы завистливая горничная не прибавила им хлопот.

Анна напрасно волновалась. Красочный Лизин рассказ вскружил голову расчетливой Полине. Горничная горела решимостью ухватить кусочек купальского счастья да пожирней. Добравшись до ржаного поля, она первая скинула рубаху и елейным голоском заявила:
- Чтобы барышень поберечь, я первая побегу. Коли со мной ничего не случится, попробуете и вы.
Лиза одобрительно кивнула:
- А кого ты, Поля, будешь привораживать?
Горничная отвечала без запинки:
- Управляющего нашего, Карла Модестовича, - но её лукавые глазки смотрели так хитро, что даже наивная Анна засомневалась в честности ответа. Действительно, отбежав на пару шагов, Полина презрительно фыркнула:
- Как бы не так! Верно говорит Карлуша: - Если спать, то с королевой, если красть, то миллион! На что мне управляющий, ежели рядом барин. Окручу Владимира Ивановича и стану его полюбовницей. Бестолковая княжна в моих делах не помеха, - Полина прибавила ходу и, обежав последний круг, негромко (чтобы не слышали барышни) потребовала у Купалы:
- Владимир! Да не какой-нибудь завалящий, а барин наш - Владимир Иванович!
Колосья ржи послушно шевельнулись, выполняя приворот.

Барон Корф недовольно поморщился во сне. Мало того, что нахальная горничная весь день мозолила ему глаза, ещё и ночью от неё не найти покоя. Привидится же подобная чепуха! Словно он не барин, а пастух. На ногах лапти, в руках дудочка, а на коленях сидит дородная Полина и тянется всё ближе с поцелуем. Ещё немного и масляные губы залепят рот. Стараясь увернуться, Владимир тихо застонал и вырвался из лап кошмара.

В спальной было душно. Встав с постели, барон открыл окно, впуская в комнату ночную прохладу. Купальский месяц выплыл из-за облака, серебря початую бутылку бренди. Владимир наполнил бокал и досадливо поморщился. Почему бы Анне не потянуться к нему с поцелуем? Но заносчивая крепостная избегает влюбленного барина даже во сне. Владимир вздохнул, вспоминая измучившую его красавицу. Синие глаза, манящие словно омуты. Золотистые локоны, в которые хочется зарыться с головой. Тонкие пальцы, порхающие по клавишам рояля. Анна любит музыку сильнее, чем людей. Почему его горячему сердцу выпала судьба заболеть равнодушной ледышкой? - Барон недовольно вздохнул. - Хватит философствовать и хныкать! Ночью надо спать! Одним залпом допив бокал с бренди, он
растянулся на постели и велел себе ни о чем не думать.

Купальский месяц качнулся с лукавой улыбкой. Сегодня красавцу барону не скрыться от жарких снов. Вторая девица побежала по полю, на ходу отчаянно крича:
- Влади-иииимир!
Барон негромко застонал. Новый сон не лез ни в какие ворота. На пороге спальной стояла княжна Долгорукая. Глаза её сверкали недобрым блеском, на губах играла загадочная улыбка, а на шее виднелся черный кожаный ошейник, наподобие собачьего... Ничего не понимая, Владимир присмотрелся и удивленно разинул рот. Лиза была полуголой, но не это смутило видавшего виды волокиту. Диковинное белье, едва прикрывавшее княжну, было сшито из непонятных кожаных лоскутов зловещего черного цвета.
- Иди сюда, плохой мальчишка! – маленькая рука подруги детства взмахнула длинным кнутом, каким обычно охаживают жеребцов. Владимир ошалело шарахнулся и вынырнул из второго кошмара.
Месяц захихикал, ожидая новых развлечений, но умному барону хватило двух намеков. Решив, что сегодня поспать не удастся, он отбросил в сторону влажную подушку и вышел побродить по саду.

Месяц разочарованно поморщил нос и, забывая о бароне, с интересом покосился на трех девиц, ожидая, когда последняя, самая серьезная и скромная скинет тонкую рубаху. Но красавица не поддавалась уговорам подруг.
- Лиза, я не буду бегать! Мне не нужен никто! Пойдем обратно, покуда нас не хватились.
- Будь по-твоему! – вздохнула княжна, понимая, что подругу не переспорить. С виду Аня послушная тихоня, а упрется - умрет, но настоит на своем. Раз не хочет – не надо. Да и кого ей привораживать? В двугорской глуши один достойный кавалер, и тот занят Лизаветой. После нынешнего приворота красавцу барону никуда не деться от изобретательной невесты.

Мечтая о своем, княжна не заметила, как добралась до дома и, упав на подушку, сладко задремала. Вторя ей, в своей комнатушке громко похрапывала Полина, решившая, что навек приворожила богатого красавца. Только Анна не могла сомкнуть глаз. На душе было холодно и пусто. Она лгала, когда упрямо твердила Лизе, что не нуждается ни в ком. Девичье сердце мечтало о любви. Огромной, бесконечной, сметающей все преграды. Но кому нужна бесправная крепостная, хоть и воспитанная знатной девицей? Зачем ум и красота, если, узнав правду, любой кавалер скривится в презрительной усмешке. Точь-в-точь, как Владимир.
- Стекляшка, подделка, красивая вещь, которая со временем будет принадлежать ему, - вот кто Анна для молодого барина. Возможно, после смерти батюшки он не побрезгует развлечься с хорошенькой крепостной, чтобы потом навсегда забыть и спокойно обвенчаться со знатной невестой.

Анна гордо вскинула голову. – Хватит терпеть издевки Владимира! Она не станет хозяйской игрушкой. Надо бороться за собственное счастье! Неужели никто не сможет её полюбить? Красавица смахнула слезу и внезапно вспомнила приятеля барона. Улыбчивый, открытый, с ласковым взглядом карих глаз. И имя такое же доброе, мягкое - Мишель. Князь полюбит её и увезёт отсюда, прочь от насмешливого Владимира. Анна торопливо села в постели. Купальская ночь ещё не кончилась. Она пойдет на ржаное поле и, трижды обежав, выкрикнет Михаила Репнина...

Издалека, от околицы доносилось веселое пение, слышался визг девчат и довольных хохот парней. Владимир всмотрелся в мелькающие между деревьями огоньки костров и ухмыльнулся, припоминая, какая нынче ночь. Не она ли причина кошмаров? Недаром кухарка Варвара говорила: - На Купалу спать, нечистика привечать! - Барон не верил в приметы, но странные сны вкупе с волшебной ночью растревожили его покой. Размышляя о своей нелегкой любви, он медленно брел по цветущим аллеям, не замечая, как ноги несут его всё дальше от дремлющего дома. Дойдя до края сада, барон остановился и устало оглянулся по сторонам. Скоро начнет светать. Пора обратно. В пустую постель, к бесплодным мечтам. Он печально обнял стройную березку, притаившуюся на краю ржаного поля, и замер, не веря глазам.

Вдоль узкой межи бежала голенькая русалка. Чтобы окончательно запутать влюбленного барона, коварное божество приняло прекрасный облик Анны. Это её золотистые локоны длинным шлейфом развивались у русалки за спиной. Её упругие грудки, прежде скрываемые строгими платьями, чуть подпрыгивали в такт стремительному бегу. Её стройные ножки нежным фарфором блестели в лунном свете, заставляя Владимира затаить дыхание и забыть обо всем.

Поедая жадным взором прелестное виденье, барон несколько раз больно ущипнул себя за локоть, полагая, что видит сон. Он давно не верил в русалок, леших и прочую чепуху. Но разве могла застенчивая Анна раздеться донага и, беспечно размахивая руками, помчаться по ржаному полю? Послушная воспитанница Ивана Ивановича без разрешения заботливого дядюшки не выйдет в сад, не то что одна останется в лесу! Хотя... Барон внезапно вспомнил купальские обряды. Неужели Анна влюбилась? И совсем потеряла голову, если не побоялась бесстыдного приворота!

Владимир ревниво нахмурил брови, пытаясь угадать счастливца... Андрей? Вряд ли. Анна давно знает князя и относится, как к брату. Штерн? Доктор пытался ухаживать за хорошенькой воспитанницей барона, но она осталась равнодушной. - Ни один из знакомых не годился на роль удачливого избранника. Барон внимательно следил, чтобы рядом с его красавицей не вертелись навязчивые кавалеры.

Даже близкие друзья не знали, какое чудо скрывается в двугорской усадьбе Корфов. Лишь месяц назад заехавший в гости князь Репнин удостоился чести быть представленным прелестной Анне. В тот же вечер Владимир увез приятеля в столицу, но впечатлительный Мишель ещё долго вздыхал и пел дифирамбы сводной сестре барона. Неужели романтичный князь тронул сердечко Анны? Владимир недобро прищурился, глядя на красавицу, подбегающую всё ближе. Пусть не надеется на купальские привороты. Этой ночью он заставит Анну забыть всех князей вместе взятых. Она принадлежит ему: и душой, и телом. Пора напомнить красавице, кто её хозяин, и стереть с любимых губ чужое имя.

Анна летела, не чуя ног. Сердце замирало от собственной смелости. Никогда ещё воспитанница барона Корфа не чувствовала себя такой свободной. Словно вместе с тесным платьем с неё слетели все условности и страхи. Теплый ветерок нежно ласкал нагое тело. Запахи трав сладко кружили голову. На губах бродила счастливая улыбка. Скоро она исполнит заветное желание и навсегда забудет безжалостного Владимира. Обежав последний круг, Анна остановилась, переводя дыхание. Следовало выкрикнуть имя приветливого князя, но от быстрого бега оно напрочь вылетело из головы красавицы. Вместо ласкового медового взгляда перед глазами стоял другой: серый, мрачный, мучительный, словно хмурое осеннее утро. Он смущал её дни и ночи. Являлся в бесстыдных снах. О нем она думала. Им дышала. И бессильно шевельнувшись, губы сами проговорили: - Владимир! Владимир Корф!

- Я здесь! – словно из-под земли к Анне шагнул красавец из жарких снов. Без рубахи, с листьями клена, запутавшимися в темных волосах, он был похож на молодого языческого бога, именем которого звенела купальская ночь. Сильные мужские руки притянули Анну к себе, властные губы накрыли девичий рот, и испуганная красавица провалилась в горячую черноту…

Тело сладко трепетало, в груди порхали беспечные бабочки, а ласковые мужские руки упорно пытались их поймать, когда Анна пришла в себя. Осторожно открыв глаза, красавица со стыдом осознала, что лежит нагая в объятиях Владимира, и рванулась, пытаясь ускользнуть. Но барон ещё крепче прижал её к себе:
- Анечка, ангел мой, не бойся. Я никогда не обижу тебя.
Дрожа от жадных поцелуев, Анна жалобно взмолилась:
- Владимир Иванович, ради всего святого, отпустите меня!
- Ты же меня звала!
Чуть не плача, красавица смущенно пролепетала:
- Это не я. Губы сами шепнули.
Барон лукаво улыбнулся и, не размыкая объятий, нежно погладил Анну по шелковистым волосам.
- И мои не желают слушаться. Видно, Купала нас заколдовал.
Анна хотела возразить и вдруг поняла, что Владимир не лжет. Не внимая уговорам рассудка, сладко ноющее тело бесстыдно льнуло к ласковым рукам барона. Губы раскрывались навстречу его губам. А нежный голос Владимира шептал любовные признания, заставляя забыть обо всем…

Долгие годы спустя, в тайне от всех, барон и баронесса Корф отмечали годовщину свадьбы на языческого Купалу, а потом, дождавшись конца Петрова поста, повторяли праздник для родных и друзей.

КОНЕЦ

К другим рассказам