- Что сделать этому фанту? – спросил розовощекий крепыш Никита, сжимая в руке медальон с золотым ангелом.
По его дрогнувшему голосу хитрая Полина сразу поняла: на кону фант ненавистной Аньки. Сейчас тихоня получит за все прошлые обиды! Наслаждаясь внезапной властью, горничная лукаво потянула, делая вид, что размышляет вслух: - Даже не знаю. Может сесть под новогодней ёлкой и семь раз прокукарекать? Или поцеловаться с Никитой? (влюбленный увалень покраснел, как варёный бурак из Вариного борща.) Хотя нет! Пусть фант пойдет и поцелует молодого барина.
Полина повернулась и со злорадной радостью посмотрела на побледневшую Анну. Минуту назад белобрысая ломака весело смеялась, но услышала свой фант и притихла, испугалась. Так ей и надо! Все знают, Владимир Иванович терпеть не может хорошенькой холопки, навязанной батюшкой ему в сестры. В детстве темноглазый задира изводил малышку, дразня и дергая за золотистые косы. И сейчас использует каждый повод, чтобы унизить зарвавшуюся выскочку. Анна старается не попадаться барину на глаза, держится тихо и скромно, но красавец всё равно злится. Трудно представить, что он сделает, если холопка нахально поцелует его.
Взволнованный Никита схватил Полину за руку и начал уговаривать изменить фант. Горничная с ехидной усмешкой покачала головой:
- И не мечтай, Никита. Тихоня поцелует молодого барина или признается, что струсила.
Услышав обидные слова, Анна гордо вскинула голову: - Я ни капли не боюсь. Сейчас пойду и поцелую, - прозвенел её дрожащий голосок.
- Не вздумай обмануть. Мы с Гришкой проверим, как ты выполнишь фант.
- Хотите, подглядывайте. Мне всё равно! – Анна возмущенно встряхнула золотистыми локонами и зашагала к кабинету барона.
Перепуганный Григорий пытался образумить разбушевавшуюся Полину, но статная горничная с досадой оттолкнула долговязого воздыхателя и поспешила следом за Анной.

Молодой барон сидел за письменным столом и задумчиво водил пером по бумаге с вензелями. Приглядевшись, можно было заметить, что у Владимира Ивановича получается изящный профиль раздражавшей его холопки.
Увидев Анну, вошедшую без стука, барон вздрогнул, смял листок и сердито нахмурил брови:
- Как Вы смеете являться без приказа? Совсем забыли своё место?
Полина, заглянувшая в щелку, расплылась в довольной улыбке: месть началась. Но радость горничной была недолгой. Анна, не говоря ни слова, решительно подошла к барону и, встав на цыпочки, поцеловала в щеку.
- Надо сказать батюшке, чтобы он перестал тебя баловать и вразумил, - последние слова Владимир Иванович произнес внезапно осипшим голосом. Было видно: растерянному барону не до угроз. Впрочем, красавец недолго стоял, как столб. Спустя мгновение он опомнился, схватил на руки белобрысую нахалку и начал осыпать поцелуями.
Расстроенная Полина ещё надеялась, что Анька вспомнит приличные манеры и закатит барону хорошую пощечину. Но тихоня обхватила шею темноволосого красавца и позволила поцеловать себя в губы.
- С ума они посходили, что ли?! - с досадой нахмурилась Полина. Ей хотелось рвать и метать. Обидно! Пыталась наказать Аньку, а вышло наоборот. Впрочем, не всё потеряно. Она забыла про старого барина! Иван Иванович не обрадуется, увидев сына целующегося с крепостной!
Наверстывая упущенное, Полина со всех ног бросилась к хозяину и с наигранным испугом доложила, что в кабинете молодого барина творится такое, что язык не поворачивается сказать.
Прихрамывая, Иван Иванович поспешил к сыну и замер перед распахнутой дверью кабинета. По его лицу разлилась блаженная улыбка.
– Как я, старый дуралей, не заметил, что дети созданы друг для друга! Венчать их и как можно скорее, - услышала скрипучий шёпот подбежавшая Полина. – А тебя, голубушка, за радостное известие я щедро вознагражу. Григорий давно к тебе сватается, да и ты глядишь на него ласково. Будут у нас две свадьбы. Приданое дам тебе хорошее. Ну что ты плачешь, Поля? Верно от счастья?
Полина кивнула головой и утёрла рукавом слезы. Ревела она с досады, но щедрое приданое позолотило пилюлю и примирило с долговязым Гришкой.
- Ничего, - шмыгая носом, успокоительно подумала Полина. – Ещё устрою Аньке пакость. Вроде сегодняшней, - и вспомнив, чем закончились рождественские козни, опять зарыдала.

К другим рассказам