1

Смеркалось. Январские сумерки окутывали Петербург сонным серым пледом. Владимир сидел в гостиной и перебирал струны. Грустная мелодия складывалась сама собой. Молодой барон прислушался и с досадой отложил гитару. Опять она, Анна. Она, она - повсюду. Вот и ее любимый романс невольно и так некстати всплыл в его памяти. Медленно отворилась дверь, и слуга, почувствовавший дурное настроение хозяина, боязливо показался на пороге: «Барин, там к Вам Никитка с письмом от батюшки». Владимир взял протянутый конверт и торопливо пробежал глазами по листу бумаги. Гм, все здоровы, все в порядке. А вот и строчки, ради которых письмо написано: «Владимир, ты, конечно, помнишь, что завтра восемнадцатилетие Анечки? Ждем тебя к празднику. Будут Долгорукие. Лиза о тебе часто справляется. Она, да и все мы, давно тебя не видели. Ты стал редким гостем в родной усадьбе». Владимир усмехнулся. Надо же, наконец, отец заметил его отсутствие! Не иначе Анькин день рожденья помог. Да только сын и наследник старого барона давно уже лишний в родном доме. Пусть и празднуют без него. - Подожди, Никита, отвезешь отцу ответ. Владимир взял перо и резким почерком быстро отчитался перед отцом о житье-бытье, приписав в конце: «К сожалению, батюшка, завтра приехать не смогу – служба взяла в оборот». Ну вот, удобный предлог найден, а уж грустить об его отсутствии никто не будет…

Солнечный лучик весело заглянул в спальню Анны, пробежал по кружевной подушке, погладил золотистые локоны и пощекотал изящный носик: «Просыпайся, соня! Аня открыла глаза и улыбнулась: «Мороз и солнце, день чудесный, еще ты дремлешь, друг прелестный, - радостно продекламировала она звонким голоском: «Пора, красавица, проснись…» А ведь она действительно красавица! Вчера на дне рождения Андрюша Долгорукий вел себя с ней не как старый друг по детским играм, а как восторженный поклонник. Сколько комплиментов он ей наговорил, каким искренним восхищением горели его глаза. Марья Алексеевна даже разволновалась не на шутку. Анна помрачнела, вспомнив, как, выбежав из гостиной, случайно услышала, что княгиня Долгорукая раздраженно выговаривает мужу: «Опомнись. Петруша! Ну, какая Анна невеста! Красива, не спорю, но ведь ни приданного, ни знатной родни. Не годится такая для нашего Андрюши!
Аня усмехнулась. Что сказала бы строгая княгиня, если бы узнала правду. Правду, о которой Иван Иванович велел молчать, правду о которой знали лишь он, Аня и Владимир. Владимир… Он так и не приехал. Лиза Долгорукая напрасно прождала его весь вечер. Зато ей, Анне, было так легко и спокойно без Владимира, без его вечных насмешек над ней и унизительных намеков. Ну почему? Почему Владимир так ведет себя? Неужели, если Андрюша узнает, что она крепостная, то и его глаза наполнятся презрением. А подруги Лиза и Соня отвернутся от нее как от прокаженной? Солнечное утро вдруг перестало радовать Анну. Она грустно обхватила колени руками и сжалась в крошечный комочек, затерявшийся на роскошной кровати под розовым балдахином.

Когда Аня спустилась в столовую, старый барон уже заканчивал завтрак.
– Здравствуй, Аннушка. Садись к столу. Варя сегодня твоих любимых пирожков напекла. Собирался я с утра послушать твое пение, ангел мой, а тут Петр Михайлович позвал меня охотиться…
– Доброе утро, дядюшка. Я с удовольствием спою, когда Вы вернетесь. Погода стоит просто сказочная, поезжайте, что Вам все в доме со мною сидеть.
– Умница ты моя, да для меня нет ничего лучшего, чем сидеть у камина, греть стариковские косточки да слушать, как ты поешь. Откажусь-ка я, пожалуй…
– Что Вы дядюшка, поезжайте. Я уверена, что Вы будете довольны охотой.
– Спасибо тебе, Анечка, за заботу обо мне, старике, - Иван Иванович медленно поднялся из-за стола. - Жди меня к обеду.
Он неторопливо, словно нехотя, пошел к двери. Сердце у Анны сжалось от какого-то дурного предчувствия, но она отогнала его прочь. Просто утром ей взгрустнулось, вот и лезут в голову дурные мысли. Не надо, чтобы и у Ивана Ивановича тоже было испорчено это солнечное январское утро.

2

Владимир не привык лгать, а посему вызвался вне очереди и отдежурил в казарме весь Анин день рождения. Этим солнечным утром он возвращался со службы домой. Возле ювелирной лавки молодой барон придержал коня и залюбовался перстнем, выставленным на витрине. Россыпь бриллиантов, будто капли росы, окаймляла нежно-голубой сапфир, напомнивший ему своим цветом Анины глаза. Повинуясь невольному порыву, Владимир вошел в лавку и попросил показать кольцо. Купец достал изысканное украшение и с сожалением проговорил:
- Уж больно на тоненький пальчик колечко-то сделано-с было. Разве что-с ребенку подойдет. Вот хочу отослать на переделку, Ваше благородие.
- Не надо переделывать, это то, что мне нужно. Я беру его, - сказал Владимир.
Купец с сомнением покачал головой, не осмеливаясь возразить барину, но, отдавая кольцо, все же проговорил:
- Коли будет мало колечко-то, барин, приходите, переделаем его для Вашего благородия безо всякой платы.

Дома, в Петербургском особняке, Владимир долго ворочался в постели. Надо бы отоспаться после бессонной ночи, но солнце такое яркое, да и на душе тоскливо. Зря он вчера не поехал на Анин день рождения. Он так давно не видел отца, так скучает по нему, да и по Анне тоже, чего себя обманывать.
Больше всего на свете ему хотелось, чтобы она сейчас очутилась рядом, ласково посмотрела на него своими прекрасными глазами и … Владимир тряхнул головой, отгоняя ненужные мысли. – «Прекрати», - громко приказал он себе, - Не смей даже думать о ней: она воспитанница твоего отца, она – КРЕПОСТНАЯ. На свете полно прекрасных барышень, которые гораздо более достойны твоего внимания». Слова прозвучали разумно, но почему-то совсем не убедили …

Прошел всего час, как Иван Иванович уехал на охоту, а Анна уже не находила себе места. - Зачем я уговорила его поехать, ведь он так не хотел. Господи, молю тебя, спаси и сохрани дядюшку. Он самый добрый, самый лучший на свете… Вдруг внизу раздался шум. Анна услышала, как тяжело бухнула входная дверь, и не чувствуя под собой ног побежала на говор и оханье.
Первым она увидела Петра Михайловича. Он ласково обнял ее и, загораживая собою слуг, которые держали что-то на руках, сказал:
-Анечка, не надо, не смотри. Солнце ослепило Ивана, он задел ветку, упал с коня и сильно разбился. Сейчас доктор Штерн осмотрит его. А мы пойдем с тобой в гостиную, будем ждать и надеяться на лучшее.
Слезы, которые сдерживала Аня все утро, хлынули из ее глаз. Она даже не почувствовала, как князь отвел ее в гостиную, усадил на диван, заставил выпить бренди. Долгорукого и самого бил нервный озноб, не помогли даже несколько рюмок, выпитых им.
- Петр Михайлович, надо послать за Владимиром, - услышал он дрожащий голосок Анны.
- Ваш управляющий, Илья Иванович, уже послал за ним. Думаю, Володя скоро приедет в усадьбу.

3

Владимир гнал коня, рискуя сломать шею и ему, и себе, но когда молодой барон приехал, было поздно. Его отец скончался, так и не придя в сознание. Правда, перед смертью он бредил и говорил Анне с Петром Михайловичем что-то об Аниных украшениях и о Сычихе. Но князь Долгорукий, знавший страшную роль, которую сыграла в семействе Корфов женщина, именуемая теперь Сычихой, не посмел напоминать убитому горем Владимиру о старых бедах и не стал пересказывать предсмертный бред. А Аня, хотя ее сердце разрывалось от собственного горя и от сочувствия к Владимиру, даже не посмела подойти к нему, зная, что ее присутствие всегда раздражает и злит его.

Владимир сидел в спальной и пил вино. Вчера похоронили отца. Вчера он в последний раз видел любимое лицо, морщинки у глаз, высокий лоб… Вчера последний раз, прощаясь, поцеловал самого родного человека и остался один на белом свете. Теперь честь семьи и славную историю рода Корфов, о которых всегда напоминал старый барон, должен беречь и приумножать он, Владимир. – Отец, - прошептал Владимир, - клянусь тебе, что не дрогну и не струшу, ты всегда будешь гордиться мной. И снова такая тоска накатила на него, что казалось пережить ее невозможно. Владимир глубоко вздохнул и хотел наполнить бокал вином, но бутылка была пуста. Слуги уже видели десятый сон, и звать было некого. Владимир встал и, покачиваясь более от горя, чем от выпитой бутылки, пошел вниз. Но как только он вышел в коридор, легкий хмель разом слетел с него. Из противоположного конца коридора, оттуда, где находилась Анина спальня, доносился громкий жалобный крик.

ПРОДОЛЖЕНИЕ ТУТ
Напишите мне