"Quando m''en vo'' soletta per la viva "*, – роскошное сопрано Ольги Калиновской беспечно кружилось вместе с вальсом. Темноволосая красавица была создана для партии Мюзетты. Яркая, эффектная, вызывающая, она, как две капли воды походила на свою героиню. Но главным был голос.

Сцену в Латинском квартале репетировали вторую неделю, и каждый раз Анна с восторгом внимала руладам первой примы столичного театра. Дебютантка не понаслышке знала - талант Ольги помножен на многолетний труд. Овладеть техникой бельканто не просто. Колоратурное сопрано звучит, как флейта – инструмент подвижный, виртуозный. Многие певицы упражняются в его сопровождении. Но мало кто успевает за сложными пассажами, не теряя ни дыхания, ни звука. Именно к такому совершенству стремилась молодая дебютантка.

Пение было единственной целью и смыслом её жизни. Упорные занятия в консерватории доставляли Анне столько радости, сколько не получали её ровесницы на самых романтичных свиданиях. Профессора ласково журили трудолюбивую студентку за излишнее упорство и самоотречение. Сокурсники снисходительно прозвали монашкой. А музыка… Музыка платила ей ответной любовью. Не зря юную выпускницу консерватории сразу пригласили в прославленный театр и доверили партию Мими.

Узнав, что будет петь в «Богеме», Анна до утра не спала, слоняясь по квартире в блаженном восторге. Кончилось тем, что проснувшаяся сестра заволновалась и втиснула градусник подмышку полуночнице. Но Лиза беспокоилась напрасно. От радости не умирают. Первый раз в жизни Анна была счастлива. Безумно, безгранично. Это потом пришел страх и тоскливое смятение. Оно грызло Анну день и ночь. Сумеет ли она спеть Мими? Будет ли достойна роли, о которой мечтают великие певицы?

Поначалу всё шло гладко. Даже слишком. Анна без труда одолевала сложные ноты арии и дуэтов. Нежная, робкая, искренняя Мими выходила у неё сама собой. Главный режиссер Оболенский не переставал радоваться удачному выбору, нахваливая дебютантку за искренность и свежесть чувств. Тембр её голоса и сама внешность удивительно попадали в трагический настрой оперы Пуччини. Чего ещё желать? Но стоило Анне услышать пение Калиновской, и она с тоской ощутила своё несовершенство.

- Сколько можно заниматься самоедством? – возмутилась Лизавета, услышав тихую жалобу на голос, которому не хватает окраса, и глядя на расстроенную сестру, строго добавила. – Хватит терзаться! Колоратуру свою ты освоила. Заливаешься трелями, как соловей. И от флейты не отстаешь. Мало? Хочешь, чтобы от твоего пения мурашки по коже шли? Нет, пора ставить градусник! - Больше Анна не жаловалась старшей сестре.

Зато удалось поделиться волнениями с Оболенским. Маститый режиссер признал, что дебютантке есть куда расти, и по-отечески утешил, обещая, что богатство звука придет постепенно, с опытом. Услышавшая конец беседы Калиновская насмешливо фыркнула и, глядя в спину уходящему Оболенскому, снисходительно заявила дебютантке.

- Сергей Степанович слишком деликатен, чтобы назвать вещи своими именами. Могу объяснить проще. Знаешь, что хороший тенор за месяц до премьеры становится свят, аки агнец, и про женщин думать перестает? – Ольга дождалась, пока Анна смущенно кивнет, и продолжила. – К счастью у нас, сопрано, жизнь устроена иначе. Чем больше мы любим, тем лучше поем. Понятно?

Анна растерянно пожала плечами: – Понятно, но я никого не люблю и не умею любить по заказу.
Калиновская весело рассмеялась над глупышкой: - Возвышенные чувства тут не причем. Найди себе, милочка, хорошего любовника, и увидишь, какое чудо случится с твоим голоском.
------
* «Quando m''en vo'' soletta per la viva» (ит.) -"Я весела, меня такой все знают" - ария Мюзетты из оперы "Богема" Джакомо Пуччини.

Продолжение