Соня, стоящая рядом, виновато заглянула Анне в глаза:
- Лизонька, прости меня, глупую. Тебе и так тяжело, а тут я с детскими играми.
Ничего не понимая, Анна покачала головой. Это сон? Едва ли. Слишком больно щиплет щеки январский мороз. Слишком вкусно пахнет свежим снегом. И прикушенная губа не помогает очнуться.
Соня ласково погладила сестру по плечу. – Не расстраивайся! Вот увидишь, всё будет хорошо. Папенька напишет новое письмо и освободит тебя от противного Забалуева.
Анна прижала ладони к вискам, чувствуя, что сходит с ума: - Софья Петровна, Сонечка, у Вас есть зеркало?
Княжна кивнула и торопливо вытащила из кармана маленькую пудреницу. Анна осторожно открыла украшенную узорной вязью крышку и, увидев задорное Лизино лицо, медленно осела в снег...
Соня испуганно ахнула и бросилась на помощь. – Лизонька, вставай, не то замерзнешь. Пойдем домой. Будем праздновать Рождество, - расстроенная княжна негромко всхлипнула: - Прости меня за глупую шутку. Мой ангелочек игрушечный. Он не может выполнить твоё желание, - Соня развела руками: - Я не догадывалась, что ты мечтаешь превратиться в Анну. Зачем? Мы все тебя так любим, а у неё, бедняжки, никого нет.
Анна с удивлением уставилась на ангелочка, зажатого в руке.
- Неужели случилось чудо? Желания совпали, и волшебный ангел поменял их с Лизонькой местами. Только зачем знатной княжне превращаться в бывшую крепостную?
Анна замерла, пытаясь осознать случившееся. При мысли, что Лиза сейчас с Владимиром, сердце болезненно сжалось. Вдруг своенравная княжна узнала, как сильно влюблен барон в собственную крепостную, и захотела оказаться на её месте? – Анна тряхнула головой. – Что за вздор? Мало ли кем увлекался Владимир. И каждый раз сильно, всей душой. Ради Калиновской он не побоялся стреляться с самим цесаревичем. А сколько их ещё было – девушек, по которым барон сходил с ума, а потом благополучно забывал. Лиза напрасно рассчитывает на его постоянство, - Анна облегченно вздохнула, соглашаясь с разумным выводом, но сосущая боль под сердцем не прошла.
Перед глазами стоял Владимир. Такой, каким он был той ночью. Растерянный, безумный, нежный. Готовый на всё. В ушах сладким эхом звучало: - Лишь бы ты была рядом... - Он так отчаянно молил её любви, что испуганной Анне на миг почудилось – от ответа зависит жизнь упрямца. Неужели это повторяется с каждым новым увлечением?
Анна не заметила, как хлопочущая Соня подняла её на ноги и начала заботливо отряхивать снег с платья и волос.
- Ну вот, - приговаривала она, чуть не силой таща сестру к дому. – Сейчас мы тебя напоим чаем, уложим в постель, и всё пройдет, - Анна машинально кивнула, чувствуя, что ещё немного, и она заплачет под ласковый шепот княжны. Соня права: она устала. Более того - измучена, опустошена. Скорее бы уткнуться носом в мягкую подушку и хотя бы час не думать ни о чем.
Малодушные планы не сбылись. Подойдя к усадьбе, Анна с тоскою поняла: - Отдых придется отложить. По крыльцу расхаживал разгневанный князь Долгорукий. Увидев приближающихся дочерей, он сердито выпятил грудь и, как коршун, бросился им навстречу. Анна невольно попятилась. Она ни разу не видела вежливого до приторности Петра Михайловича в подобном состоянии, тем более не ожидала грубого оклика:
- Где ты была этой ночью? Отвечай, негодница!
Анна растерянно повернулась к Соне. Судя по сочувственно замершей княжне, вопрос относился к Лизавете. Не зная, что сказать, Анна недоуменно пожала плечами. Долгорукий истолковал жест по-своему:
- Не надейся обмануть меня, девчонка! – заорал он что есть мочи и сердито замахнулся на дочь. - Ты хоть понимаешь, что опозорила семью?
- Папенька, - плачущим голосом вступилась Соня. – Лизе дурно. Пожалуйста, разрешите мне отвести её в спальную!
- Нечего болтаться черт-ти где по ночам! - безжалостно отчеканил Петр Михайлович и, увидев, что младшая дочь едва не плачет, немного сбавил тон: - Думаете, Вашему отцу не досадно, что прошению о разводе не дали ход? Но выхода нет – князь вздохнул и картинно положил руку на сердце: - Ещё раз повторяю, Лизавета, смирись! Возвращайся к Андрею Платоновичу и стань ему достойной супругой.
Вспомнив похожего на скользкую жабу предводителя дворянства, Анна содрогнулась от омерзения. Неужели Петру Михайловичу совсем не жалко дочь?
Словно подслушав её мысли, Соня всхлипнула: - Папенька, но он же старик. И такой противный.
- Твоя сестра всё видела, когда венчалась в церкви. Она сама сказала «да».
Соня встрепенулась: - Она спасала бедного Андрюшу. Я слышала, как Забалуев грозился расстроить его помолвку с Наташей.
Петр Михайлович отмахнулся от младшей дочери, как от надоевшей мухи:
- Что за чушь! Иди немедленно к себе. Мне надо разобраться с Лизой.
Грубое наставление подействовало. Соня втянула голову в плечи и, виновато оглянувшись на сестру, послушно направилась к крыльцу.
Успевшая замерзнуть Анна шагнула следом, но князь преградил ей путь.
- Нет, с тобой я ещё не закончил. Немедля отвечай, где ты шаталась ночью, бесстыдница.
Анна нахмурилась. Кто бы мог подумать, что друг добрейшего Ивана Ивановича окажется бездушным грубияном. Никто ещё не обращался с ней так бесцеремонно. Даже Владимир, в каком бы он ни был гневе. И кстати, какое право имеет разбушевашийся князь требовать отчета у замужней дочери. Он сам велел ей отправляться к мужу.
Анна холодно улыбнулась: - Папенька, Вы забыли: отныне все заботы о моей чести лежат на Андрее Платоновиче. Только он может требовать от меня отчета, - Анна гордо подняла подбородок: - До тех пор, пока я с ним не разведусь!
Князь удивленно посмотрел на дочь, показавшуюся незнакомкой. Он ждал привычного скандала, после которого можно схватиться за сердце и прочитать любимое наставление. Холодный отпор привел его в тупик.
- Ну ладно, ладно, - растерянно забормотал он. – Иди домой и подумай о своем поведении.
Анна удовлетворенно кивнула. Первая победа одержана. Только от чего так гадко на душе? Бедная Лиза. Лучше не иметь никакого отца, чем такого отвратительного лицемера!
